Форум

Огрызок луны на небе напомнил о том, что наступила ночь. Она закрыла книгу и выключила светильник, а потом долго искала плеер в темноте, но для того, что бы найти его, пришлось всё-таки подняться и обшарить все полочки.
Play.
Заиграла какая-то песенка о любви. Опять. Раздраженно выдохнула.
Remote.
Ей хватило её собственной любви лет на 5 вперёд, что бы ещё слушать эту ерунду.
В последнее время её стало раздражать всё, что хоть как-то ассоциировалось со словом любовь. Хотя, конечно, она хотела любить, но просто не знала как... Разучилась после истории с «мерзким мэрским сынком»...
Она сидела в своей маленькой пустой квартире и ей нечем было дышать.
Воздух окружал её, обволакивал как мыльный пузырь, лопался, просачивался сквозь пальцы, но вдохнуть его она не могла. Он становился зыбким и горячим, как песок... а дышать песком невозможно.
Она сидела в углу и роняла осколки слёз, а они падали на пол снежинками.
От неё пахло зимой, в глазах блестели чайные льдинки... Раньше она была огнём, ураганом, кем угодно, но не льдом... Теперь она скорее напоминала огонь, который замёрз.
Ей было скучно жить.
Не для кого.
Но она коротала дни, пытаясь наполнить их каким-то смыслом. А смысл не находился.
Она пробовала всё, но ничто не приносило ей удовольствия...
Но однажды она нашла огонёк, который мог бы растопить лёд в её глазах. Она нашла его в том самом человеке, который предал её когда-то. В единственном человеке, которого она сумела полюбить.

В небе красовался всё тот же огрызок луны, но она уже не читала. В её глазах горел огонёк. 5 минут назад он покинул её личную территорию. Она вернула его. На время. Что бы он послужил для неё зажигалкой... Что бы прогнал на время пустоту, жившую с ней на пару.
А когда он ушёл, пустота вернулась. Она могла поглотить всё, но не его. Он был другим. Он умел жить иначе, и рядом с ним всегда был кто-то. Кто угодно, но не она.
Они встречались редко. Она выгоняла его, потом возвращала, и это уже было наказанием за всё, что он когда либо ей сделал или сделает... Но он покорно уходил и опять возвращался, и скоро это стало стилем жизни, вошло в привычку, от которой сложно избавиться. Хотя это и было наказанием, он принимал его с удовольствием. А того, что это было наказанием и для неё, никто не упоминал.
Однако в те редкие часы затишья, когда она лежала у него на плече, а он прижимал к себе её хрупкое тёплое тельце, вокруг царила полная гармония. Он ласково называл её Тенью, а она только роняла улыбки, уткнувшись в его плече.

Тихо вздохнула, уронила улыбку в подушку и подвинулась назад на пару миллиметров, поближе нему. Повернулась. Столкнулась с ним почти нос к носу. Улыбнулась. Потерлась о его плече щекой, поцеловала в ключицу. Он улыбнулся во сне и притянул её поближе. Пространства для манёвров не осталось, потому ей осталось только заснуть у него на плече.
И разве бывает лучше?
Бывает.
Но не важно. Не тут и не так.

И что скрывать, иногда Тень даже мечтала о том, что он останется.
Но он не оставался. У него было много дел, а ещё у него была девушка. Одна. Одна в неделю. Но он каким-то образом умел дарить своё тепло им обоим, и Тени, и другой девушке, находясь далеко от обеих... Однажды она назвала его Солнцем, а он не возразил, всё равно ведь имена были давно забыты, отфильтрованы вечным «ты», окликнуты постоянным «эй», вперемешку с руганью и ласками... И смысла не было в именах, потому им на смену пришли тотемы. Но не животных, а явлений.
Она стала Тенью, а он Солнцем.
Тонкая и худая, как жердь, в длинном свитере грубой вязки на голое тело, она каждый день ждала его у окна, садясь на подоконник, безмолвно звала и уныло тыкала пальцами в стекло.
Но вслух она звала его редко. Раз в неделю или месяц, когда становилось окончательно плохо, беспросветно и бесперспективно. И тогда он мчался к ней, молчал у порога, прижимая к себе... А она тонула в запахе счастья, который он с собой приносил, и мурлыкала, когда он называл её Тенью.
От солнца ведь всегда появляются тени... Но только они появляются, когда солнце бросает свои лучи на объекты. А объектами всегда выступали его девушки. И она их всех ненавидела, хотя отлично понимала, что ни в чём эти куклы не виноваты... Он был виноват. Но Тень его не винила. Она гораздо удачнее винила себя. И наказывала, как могла.
А ему она помогала. Когда Солнцу было нечем дышать от тоски и бессилия, она появлялась и росла на глазах, чтобы утешить его. Она исчезала, как только он расцветал, и не могла поделить с ним главные радости, ведь тени, как известно, исчезают в полдень...

Тень опять села на подоконник с плеером и чашкой чая на перевес.
Play. Обдала стекло горячим дыханием и написала на запотевшем стекле забытое имя. Стёрла. Обожгла язык, глотнув чая, поморщилась... Посмотрела в окно в мимолётной надежде... Но нет.
Remote. Зачем всё это? Зачем каждый день ждать его у окна, если знаешь, что он не придёт? Зачем выжидающе смотреть на дверь, сидя на полу? Зачем пить чай на подоконнике? Если зовёшь, а он не приходит... Если кричишь, а его всё нет.
Улыбнулась. Заплакала.
Remote.
И что вы всё поете о любви. Нет её, а вы всё поете... Что за бред?!
Remote. Remote. Remote.
Стоп.
Улыбнулась осколкам плеера у стены. Уселась на подоконник с новой чашкой чая. Сегодня он придёт. Он обещал. А она будет ждать сколько надо.
Потому что любовь – это последнее, что у неё осталось. А отвернуться от него значит потерять её. Потерять себя. Потерять всё.
Мило. Тень улыбнулась огрызку луны в небе и уставилась в окно, в ожидании силуэта со знакомой походкой. Она твердила себе, что ещё немного и он появится из-за поворота. Но он не появлялся.

Не пришел. Опять тоска. И колкая пустота уселась на диван и мерзко улыбнулась. Его нет, и некому выгнать пустоту.
И музыки не осталось...
И огрызок луны в небе превратился в серебристый диск.
Сколько себя помнила, Тень никогда не замечала полнолуний, но это... это было красивым и важным. Он оставил её на месяц, хотя Тень звала его, каждый день звала... Он не звонил, и не показывался... И лишь однажды она увидела его краешком глаза с ещё одной девушкой. Но на этот раз она была не одной из многих. И на пальце у неё было кольцо, старое, семейное, что он когда-то хотел подарить Тени. Но не подарил.
Воровка. Украла. Увела. Забрала... Но он ведь счастлив... Держит за ручку, улыбается, робко целует в щечку и светится изнутри...
Что ж, теперь, когда нужной дозы тепла не поступило, Тень угасла. И смертельно устала.
Она собрала любимый красный чемоданчик, выбрала наугад поезд номер 24 и куда-то уехала, сама не зная куда.
Она отказалась от всего. От себя. От него.
Не забыла, не отпустила, просто уехала ночью... Тряслась в купейном вагоне, пила чай под музыку рельсов и вспоминала, как это было... как встретила, как полюбила и как всё распалось. И плечи тряслись, то ли под влиянием поезда, то ли от слёз, но не важно... Важно, что его уже невозможно вернуть. Тень не умела разбивать семьи. А та девушка скоро станет его семьёй и заменит ему всех. И Тень забудется как мимолётное видение, просто безликий эпизод...
Стукнула кулачком по стеклу, отпила глоток крепкого чая, принесенного проводником, и стала смотреть в окно, хотя мало что могла рассмотреть в темноте. Смотрела просто что бы не думать. Время всё шло и слёзы непроизвольно лились по щекам, а Тень будто не замечала, только невидящим взглядом смотрела в окно. Она ехала начинать новую жизнь где-то далеко, где солнце на небе светит ярче, чем её Солнце, где пустота не живёт в квартирах, где есть кто-то, кто разделит с ней не только минуты счастья, но и всю оставшуюся жизнь.
Той ночью в вагоне ехала девушка без имени, ведь своё собственное она когда-то давным-давно забыла, а данное кем-то родным и знакомым, но очень далёким теперь, отпустила.
А в небе всё красовался огрызок луны...