Posted: 21.08.06 14:52. Post subject: *~Illusion Of Assassinating~*

Статус: Не окончен
Дискламация: После долгих размышлений на тему авторских прав и штрафа за их нарушение, я пришла к выводу, что Крис, Пати и другие... прочитав (ага, конечно) мое «творение», просто открестятся от него и от «своих» героев. Поэтому не будем ни на кого ссылаться.
Размещение: всё, как всегда.
Пейринг: как обычно - главная четверка + каждой твари по паре.
Рейтинг: R
Бета: say, Ailin (первые главы, потом is absent)
Размер: очень хочется чего-то невероятно огромного... но как обычно бывает – польстились на вселенское зло, а сами мелко нагадили под дверью, поэтому я пока не знаю.
Направление: endways to hell (хм... теперь, когда я поняла, что от меня хотят в этом пунктике (с 54 попытки) могу сказать: гет, только гет!)
Жанр: вообще-то я не знаю, как это называется... с претензией на чувство юмора. Сначала фик возможно покажется шуткой, я и сама так думала, но потом оказалось, что это настоящая драма. Поэтому кто не хочет особо переживать – не читайте!
Саммари: Марица, Пабло, Мия и Мануэль в сопровождении своих верных товарищей-однокашников едут в мировое турне. Какие страны они посетят – загадка даже для меня. Собственно говоря, это не так важно, потому что действие в общем-то будет происходить в дороге.
Время: лето после четвертого курса.
Предупреждение: «Слегка» ООС, поэтому не нужно мне напоминать о том, что «настоящая» Мия и пр. не стали бы никогда так себя вести. А вдруг стали бы? Это моя версия. И еще есть три главных различия с каноном – Ману не делали операцию, а Марица и Пабло не помирились после того, как Паблито заявил что-то там про ошибку. И Бласик все еще жив-здоров, где-то бегает (хотя роли почти никакой не играет... почти). В общем-то все.
Авторское примечание: это первый фик для меня, в котором будет ТАКОЕ количество мата, секса, спиртных напитков, никотина и прочей ерунды, характерной для R. Короче, non censor. Поэтому я тихо так предупреждаю слабонервных детей, которые читают(ли) мои фики, не надеяться ни на что сопливое и романтичное, да еще и с хорошим концом (хотя над этим я подумаю)... и, кстати, не забывать про собственную психику.
Очень хочется услышать комментарии с критикой от людей, знающих толк в написании такого рода фэндомов. А так же вообще комментарии от всех прочитавших, но единственное что – очень прошу писать нечто большее, чем «мне понравилось» или «давай дальше»... Я, как автор, считаю такие комментарии несколько... унизительными и неприятными...
Thank you!

 Posted: 21.08.06 14:54. Post subject: Re:

Illusΐon Of Assassΐnatΐng

Глава 1

But I'm a creep
I'm a weirdo
What the hell am I doing here?
I don't belong here
I don't belong here
(Radiohead “Creep”)

Марица Пиа Андраде, беспокойно оглядываясь по сторонам, быстро вылезла из-под большого банкетного стола, украдкой вытирая слезы и крепче прижимая к сердцу бутылку абсента. Только что Дунофф произнес прощальную речь для выпускников четвертого курса, которая, собственно, и растрогала Марицу, сидящую все это время под столом. Обнаружив, что в радиусе десяти метров всё чисто, девушка начала быстро (на сколько это возможно на четвереньках) пробираться к выходу. На полпути до заветной двери дорогу ей перекрыли чьи-то ноги, а попытка обползти их закончилась провалом. Руки обладателя ног выхватили тару прямо из-под носа Андраде и покрутили ей в воздухе.
- Отдай бутылку и быстро съебывайся, пока я не встала.
- А ты уверена, что можешь стоять на ногах. – Насмешливо протянул парень, манерно растягивая слова.
- Если не отдашь – проверим.
Марица окатила его лакированные ботинки ледяным взглядом, не предвещающим ничего хорошего.
- Забирай алкоголичка! – фыркнул он, сунул ей в руки заветную стекляшку, отвоеванную с таким трудом, и свалил обратно в разномастную толпу. То ли ботинки испугались, то ли он слишком хорошо знал последствия.
Так как Андраде не ебало ни то, ни другое, она спокойно поползла дальше, насвистывая под нос какую-то мелодию.
- Фальшивишь красавица!
- А не пошел бы ты...
- Я и так иду... Может встанешь с пола?
- А тебе-то что?
- Fuck... так просто разговаривать удобнее
- А кто-то выражал желание с тобой говорить?
- Нет... но я выражаю такое желание, а так как я делаю это не часто, то изволь слушать и вникать.
- С хуяли?
- Это о группе.
Девушка согласно кивнула.
Пока происходил сей диалог парочка уже успела выйти/выползти из зала, поэтому Мари, еще раз оглядевшись, поднялась на ноги, покачнулась и уперлась носом в горячее плечо Мануэля. Через некоторое время голова перестала кружиться, а глаза снова обрели удивительную способность видеть в красках.
- Я слушаю.
Мануэль кивнул головой в сторону знаменитой каморки под лестницей. Придя к молчаливому согласию, они начали забираться вовнутрь. Первый полез Мануэль, но услышав недвусмысленные звуки, повернул обратно, стукнувшись при этом с Марицой лбами.
- Блядь, Ману!
Агирре не успел ответить, так как его перебил мужской голос:
- Мия... куколка...
- Как он сказал?
- «Моя»?
- Нет, он сказал «Мия»!
- Вы же не вместе
- А меня не ебет!
Мануэль снова совершил немыслимое в данном пространстве движение и пополз вперед. Марице пришлось вжаться в стенку и вжать в нее бутылку, чтобы пропустить вереницу, состоявшую из Агирре, который вытягивал за волосы полуголого Бласа, а сзади трепыхалась напуганная Колуччи с расстегнутым лифчиком.
Когда буря унеслась в холл, выяснять, кто лишил Барби девственности, Андраде пролезла дальше, устроилась по удобнее, откупорила бутылку с зеленоватой жидкостью и глубокомысленно изрекла прежде чем выпить:
- Пиздец!

 Posted: 21.08.06 14:55. Post subject: Re:

Приглушенные вопли снаружи, в которые изредка вклинивался истеричный писк пьяной Колуччи, стали громче, потому что кто-то очень воспитанный и чрезмерно умный открыл дверь и попытался протащить через узкий проход сразу три вещи, не считая себя: гитару, бутылку Мартини и хихикающую Риваролу. Так как все вместе влезать не хотело, а затащить по очереди как-то не приходило в голову, парень, не долго думая, оставил музыкальный инструмент и тару (с подозрительно мутной для мартини жидкостью) и захлопнул дверцу перед носом Соль, почему-то переставшей тупо смеяться.
- Дура, бля... – прошипел он, даже не подозревая, что он не один.
- В кой-то веки я с тобой согласна, супермен!
Тот, к кому сие было обращено, подскочил от неожиданности и оставил вмятину в гипсокартоновом потолке.
- Твою мать... Хули ты тут забыла, звезда?
Марица хихикнула почти в точности, как Сольсита минуту назад, что Бустаманте (а это был certainly он) даже оглянулся.
- Тебя хотела спросить о том же...
- Откуда я могу знать, что ты тут делаешь? – пробормотал Пабло, усаживаясь в противоположный от нее угол.
- Не... сладкий... так не катит... Я сюда первая притопала, поэтому мне и решать, останешься ты тут или нет.
Пабло коронно поднял правую бровь, но промолчал.
- Давай так: отгадаешь загадку, так и быть, поделюсь с тобой пространством и воздухом. Не отгадаешь – съебешься!
- Ну...
- Почему пиздато - это хорошо, а хуево - это плохо, но пиздец - это хуже чем хуево, а охуительно - это лучше, чем пиздато?
Бустаманте с минуту смотрел на нее, как на ожившего Че Геварру, после чего его осенила догадка:
- Что курила?
- Тебе ли ни по хуй?
- По хуй.
- Вот и славно.
Пабло не нашел ничего лучше, как согласно кивнуть и отпить из принесенной тары. Андраде с подозрением наблюдала за его действиями из своего угла, крепче прижимая к сердцу родной абсент.
- Что это? – как-то робко поинтересовалась она, глядя на перекошенную физиономию Паблито.
- Самогон. 75 градусов. Миранда сам варил... Хочешь?
Девушка только сильнее впечаталась в стенку и нервно покачала головой.
Бустаманте пожал плечами, что должно было означать: «Мое дело предложить...»

После продолжительной паузы, Пабло решил возобновить разговор:
- Ты можешь поверить, что мы наконец избавились от этого гребанного колледжа? – весело спросил он.
- А ты этому рад? – ответила Марица, стараясь разглядеть его стеклянные глаза в полумраке.
- Я? Fuck... не знаю... Наверное, да... А ты? – и он еще раз отхлебнул.
- Не знаю... очень не хочется оставлять эти стены... такое ощущение, что отдаешь им еще что-то... Блядь, так хочется прокрутить пленку назад на два года и всё-всё переделать. – Андраде посмотрела в сторону парня и весь ностальгический настрой бесследно испарился, так как он сидел с таким лицом, как будто не понял ни слова, кроме «блядь». – Слышь, а у тебя курить есть?
- Есть! Ты забыла, что Дунофф самолично повесил здесь табличку «No smoke» после того, как мы весь колледж провоняли коноплей?
- Я эту табличку в тот же день отправила к далеким предкам. Дай сигарету. – Грубо ответила девушка, чтобы скрыть легкую дрожь в голосе, которую захватили с собой воспоминания.
- Держи – Пабло протянул ей пачку «Vogue Aroma»
- Фу... Бустаманте, ебать, как ты можешь эту гадость курить?
- А что это? - Он достал зажигалку. – В натуре, ебать... Я их у Соль забрал, потому что свои кончились.
Марица вздохнула и закурила, моментально подавившись мягким пахучим дымом.
- Бля... такое ощущение, что жрешь розы.
- Не нравится – не кури. – Вполне справедливо заметил Пабло.
- Не спрашивают – не пизди. – В тон ему ответила Андраде.
- Припадочная!
- Ублюдок!
- Заткнись, а?
- Единственная здравая мысль за сегодняшний вечер! Последуй своему совету!
- А откуда ты знаешь, какие у меня были мысли? Риваролла совсем не считала их глупыми в мужском туалете!
В лицо Марице ударила краска, и оставалось только благодарит дирекцию школы, за то что они, несмотря на многочисленные просьбы, так и не провели сюда свет, поэтому Пабло ничего не заметил.
- Риваролла сама тупая, как пробка, поэтому ты для нее великий мудрец и философ.
- Зато, в отличие от некоторых, она не...
- Ну что «не»?
- Забей.

На что ей нужно было забить, Андраде выяснить не успела, потому что в этот момент кто-то снова открыл дверь, залез сам и потянул за собой что-то тяжелое. Это «что-то» брыкалось и сопротивлялось, но противостоять более трезвому и гораздо более сильному не могло. Спустя несколько секунд из мрака вылезла милированная голова Агирре, а затем и весь Ману собственной персоной. А то, что он тянул за собой было светлым ликом Мии Колуччи с заклеенным скотчем ртом.
- Отличная мысль, мексиканец! Надеюсь ты додумался связать руки?
Услышав это, Мануэль насторожился, а Мия додумалась отцепить от себя липкую клеенку.
- Я так и знала...
- Еб твою мать... Какого хера ты со мной так обращаешься, ацтек гребанный!!!
- Риторический вопрос?
Мия заметила Пабло, сидящего в наиболее темном углу. И подползла к нему.
- Ну а теперь, когда вся группа в сборе... я могу объявить хорошую новость. Все в состоянии слушать и вникать?
- Да говори уже!
- После завтра мы отправляемся в мировое турне. Первый пункт назначения – карнавал в Рио-де-Жанейро.
- Колуччи отстегнул тебе пару миллионов за то, что ты спас его дочурку от неминуемой беременности?
- Нет, пару миллионов отстегнула твоя маман на пару со статуей. Видимо им в медовый месяц на хуй не нужны две безумные дочери рядом.
- Шутишь?
- Ага, блядь... и для этого я тащил сюда Колуччи?
Мия и Марица переглянулись. В голове у Пабло вообще не осталось место для мыслей, поэтому он тихонько допивал бутылку, занюхивая волосами Мииты.
- Так что собирайте манатки, дети мои! Нас ждут веселенькие каникулы!

 Posted: 21.08.06 14:56. Post subject: Re:

Глава 2

Please, please forgive me,
But I won't be home again.
Maybe someday you'll look out,
And, barely conscious, you'll say to no one:
"Isn't something missing?"
(Evanescence “Missing”)

Марица сладко потянулась и уперлась правой рукой во что-то мягкое и теплое. Не открывая глаз, она попыталась вспомнить где, с кем и когда она уснула, и почему подушка под ее головой какая-то живая. Но вопросов оказалось слишком много для пустой, к тому же больной головы. Они эхом отдавались от ее стенок, пугая сонные, атрофированные и заспиртованные извилины. Пришлось в спешном порядке разлеплять веки.
Оказалось все до банальности просто: мягким и теплым была щека Колуччи, подушкой служил живот Бустаманте, а одеялом его же рубашка и левая рука. Где-то за Мией виднелась макушка тихонько похрапывающего Ману.
Чтобы понять, как она очутилась с утра в столь милой компании, пришлось срочно будить мысли и задавать им каверзные вопросы. После двадцатиминутных изощренных пыток, Мари вспомнила-таки события вчерашнего вечера, поразилась вполне нормальному разговору с Паблито, повторно порадовалась новости Агирре... а вот дальше было сложней. Еще несколько мозговых усилий, и в сознании начали одна за другой появляться картинки из недалекого прошлого, словно кто-то щелкал каналы:
...из темного проема показалась голова Вико, затем Гидо, Рокко, Лухан и еще кого-то...
...пошла по кругу бутылка текилы, непонятно откуда появившаяся...
...тост за великий ErreWay...
...речь Гидо по поводу их отъезда и клятвенное заверение, что хер они отделаются от любимых одноклассников...
...крик Пабло а-ля «дайте человеку поспать, уроды хреновы»...
Эфир прервали.

В метре от нее нашелся и сам сеньор Лассен, который, свернувшись клубком в углу, сладко дремал, посасывая большой палец. Остальные видимо обнаружили в себе силы дойти до своих кроватей.
Вдруг Марица почувствовала, что кто-то коснулся ее волос, причем не случайно. Она скосила глаза вверх и увидела руку Пабло, который тоже проснулся и надо сказать - выглядел не лучшим образом. Девушка почти физически почувствовала, как в голову закрадываются нехорошие, сопливые мысли о вселенской любви и безграничном счастье, поэтому предпочла быстро от них избавиться несколькими глубокими вдохами... Но мысли были быстрее, и единственным способом вытряхнуть их из полупустой черепной коробки было бегство. Андраде кое-как приняла вертикальное положение, успокоила звездочки и искры, заплясавшие в глазах, и в стиле «я проснулась, так какого хуя вы дрыхнете» заорала: "Шухер!" и быстро выползла из помещения, чтобы не слышать ласковых слов Колуччи в ее адрес.

Холл бывшей школы оказался тихим и пустым... Ничего не говорило о том, что вчера здесь до чертиков упились тридцать с лишним подростков, не считая любимых учителей и родителей. С трудом определив месторасположение своей комнаты, Марица по стенке начала передвигаться в нужном направлении. Зайдя за угол, девушка умилилась представшей перед ней картине: на одном из диванчиков, мило обнявшись, спали Лухан и Лаура.
- Так... с Лаурой мне все понятно - Гидо перепил и остался ночевать в подполье, но от тебя, Лухи, я такого не ожидала. - Громко и чуть на распев изрекла рыжая, тормоша подруг.
Линарес первая разлепила глаза:
- Наконец-то, бля... где ты шлялась всю ночь?
Марица сделала круглые, непонимающие глаза с намеком на ангельскую чистоту и невинность. Получилось плохо.
- Я не подумала, что вы без меня в комнате спать боитесь.
- Чаще бы ты головой думала, а не о жопе Бустаманте. У нас меньше проблем бы было... - издевательски протянула Лаура, потирая глаза. Андраде залилась краской, но быстро взяла себя в руки:
- Прости, но я же не виновата, что ты хочешь трахнуться с Гидо, но боишься.
- Короче... - Лухан решила не накалять атмосферу с раннего утра - Давай открывай дверь, я в душ хочу.
- Какую дверь?
- Мда... Сама попытаешься восстановить события вчерашнего вечера или тебе помочь?
На лице Марицы отразилась слабая попытка хоть что-то вспомнить, но мозг (если таковой остался) решил, что на сегодня хватит, поэтому она жалобно посмотрела на подруг, ожидая разъяснений.
- Понятно. Ты, моя дорогая, очень любишь свою мамочку, - на этом слове у Мари в голове проскользнула смутная догадка, но она не успела за нее схватиться, - так вот... Чтобы оградить свою дражайшую маман от вида в дрободан пьяной дочери, ты решила, что лучше будет для нее, если она проведет это время в нашей комнате, закрытая на ключ.
- Эээ... И она там? - Андраде пальцем указала на дверь.
- Думаю да... потому что ты еще жива.
- А может вы как-нибудь без меня?
- Ни хуя подобного! Сама будешь расхлебывать.

Марица опасливо подошла к двери и прислушалась.
- Тишина...
- Ага, и мертвые с косами стоят! Блядь, открывай уже быстрей!
Девушка дважды провернула ключ в замке, толкнула створку и, отбежав на безопасное расстояние, зажмурила глаза...
Лаура заглянула в комнату.
- Заходи, если и прибьет, то не сейчас.
Андраде боком пролезла в проем между двумя подругами и боязливо открыла левый глаз. Соня сладко спала на ее кровати в обнимку с плюшевым медведем Коко (единственным напоминанием о бывшей Спиритто) и с пустой бутылкой Бейлиса с другой стороны.
- Это был мой ликер!!! Я берегла его для одного события!
- Теперь ты должна ей еще ящик таких... за моральный ущерб... – хмыкнула Лухан, радостно стягивая с себя надоевшую футболку.
- СОНЯ! Подъем!
- Дорогой, я так устала...
- Какая я тебе на хер «дорогой»? – возмутилась Марица.
- Сейчас встану... еще минуточку... – взмолилась сеньора Рей, крепче прижимая к себе мишку.
- Ебать... ладно, одно радует: я тебя потом три месяца не увижу.
Девушка схватила халат и бросилась догонять своих подруг.

 Posted: 21.08.06 14:59. Post subject: Re:

Бустаманте ввалился в комнату, захлопнул за собой дверь и прижал ее спиной. Видимо дорога из-под лестницы на второй этаж досталась ему не легко. Но ему было не суждено спокойно отдохнуть, наслаждаясь прохладой мертвой деревяшки, потому что спустя две-три секунды дверь резко распахнулась, прибив бедного парня к стенке.
- Где Агирре?
- Блас, ты чё, на голову ебнулся? – пробурчал сонный Томас, пытаясь незаметно прикрыть ногу Пилар, вылезшую из-под одеяла.
- Молчать! Я обошел весь колледжа - его нигде нет.
- До тебя плохо доходит? Его. Здесь. Нет.
- Эскурра. Мне кажется, ты забываешь с кем разговариваешь! Или хочешь вылететь из школы?
- Нет, ты точно долбоеб, Эредия. Извини, если я тебя разочарую, но я с сегодняшнего дня или со вчерашней ночи – как тебе больше нравится – не являюсь учеником этого ебанного элитного колледжа, так что свали на хуй отсюда.
Потерпевший полнейшее поражение, Блас вылетел из комнаты, хлопнув дверью так, что она, ударившись о косяк, снова зарядила Бустаманте по лбу. Рассказав куску дерева все, что он о нем думает, Пабло хотел было выйти из своего укрытия, но не успел, потому что благодаря Гидо, дверца отомстила неблагодарному мэрскому отпрыску за все прошлые обиды, прибив его еще раз, на этот раз по носу.
- Да еб вашу мать!
Лассен ничего не ответил, так как уже лежал на кровати лицом вниз.
- Гидо, тебе плохо? – Решила проявить участие Пилар, вылезшая из-под одеяла.
Парень не ответил.
- Гидо, блядь, мать твою за ногу, тебе что хуево? – Повторила вопрос Дунофф.
- Угу...
- Понятно. – Удовлетворив свое любопытство, а за одно и любопытство окружающих, Пили откинулась на подушку (подушкой кстати служил Томас, потому что кровати в EWS не были предусмотрены для двоих) и блаженно потянулась.
- А ты чего стоишь?
- Загораю.
Пабло с трудом отыскал более или менее чистое полотенце и ушел, громко хлопнув дверью. В отместку видимо.

Мия и Мануэль – единственные, кто остался в каморке после того, как часть действующих лиц ушла искать дорогу к себе в комнаты.
Их совершенно не затронул истеричный крик Марицы, если не считать того, что Колуччи в полубредовом сонном состоянии отправила ей в след несколько слов.
Первым проснулся Ману, при этом отметив про себя, что в его жизни были пробуждения и поприятней, потому что ему долго пришлось выскребать волосы Барби изо рта. И все-таки даже этот факт не омрачил его солнечного настроения. Он аккуратно положил руку на живот Мии, и сделал попытку разбудить девушку.
- Вико, отъебись!
- Мне может быть кажется, но Вико ушла спать в вашу комнату.
Сон ушел так быстро и резко, что Колуччи сама этому поразилась. Обычно для этого ей требуется как минимум полчаса.
- Ацтек...
Как-то полу утвердительно, полу вопросительно и в то же время нежно произнесла она.
- Как угодно, лишь бы ты улыбалась...

Крики проснувшейся Сони еще долго раздавались в стенах опустевшего колледжа, но вскоре и они потеряли смысл и затихли.
Каждый занимался своими делами, оставив на время свои проблемы, вроде хронического недоеба, завышенной самооценки и других подростковых фобий. А дело у всех было, как ни странно одно: нужно было быстро и насколько возможно качественно собрать вещи. Для Колуччи был специально составлен список вещей, которых брать нельзя, но даже с ним у нее получилось 4 чемодана (еще 8 благополучно отправлены домой). Неожиданно отличилась Марица, которая спустила вниз... тоже 4 чемодана... На недоуменные взгляды окружающих она ответила просто:
- А хули тут такого? В двух шмотки, в одном (на котором написано «Осторожно. Взрывоопасно») – двухдневный запас спиртного, а что в еще одном – не вашего ума дело.
Никто не стал вдаваться в подробности, поэтому нерастраченная негативная энергия девушки осталась при ней до лучших времен.

В семь часов вечера группа из 16 (собственно, Erreway, Лухан и Маркитос, Лаура и Гидо, Томас и Пили, Рокко и Вико, Диего, Фернанда, Фран и Августина) человек стояла возле входа, а в их случае – выхода из родного колледжа, и ждала некоего сюрприза, который должен был сделать Мануэль. Когда Андраде уже собиралась выдать гневную тираду по поводу распоясавшихся мексиканцев, из-за угла показался небольшой микроавтобус, бока которого были расписаны граффити: «ErreWay». Правда, его так же обильно украшали слова fuck, bitch... etc, но это можно опустить.
Дунофф-старший радостно прыгал вокруг автобуса, посылал всем воздушные поцелуи и на распев повторял:
- Уезжают... уезжают... уезжают...
А бывшие ученики молчаливо попрощались со стенами своего бывшего учебного заведения.
Машина медленно выехала за ворота колледжа.
- Ну что? В ближайший супермаркет и вперед!?

 Posted: 21.08.06 15:01. Post subject: Re:

Глава 3

You and me
We used to be together
Every day together always
I really feel
That I'm losing my best friend
I can't believe
This could be the end
(No Doubt “Don’t speak”)

Через 5 минут наткнулись на весьма приличный супермаркет, и ребята под предводительством двух главных алкоголиков школы – Марицы и Пабло – отправились закупать «продукты» в дорогу.
Кассиру захотелось срочно провалиться сквозь землю, когда к нему подошли 10 человек с двенадцатью полными корзинами. Парень хотел было заикнуться о запрете продажи алкоголя и сигарет лицам, не достигшим 21 года, но быстренько прикинув в уме, что этих самых лиц больше, начал безропотно пробивать товары.

Несколько минут в автобусе стояла мертвая тишина...
Кто-то вспоминал моменты из жизни родного колледжа... Кто-то разглядывал свой маникюр, чтобы скрыть появившуюся в глазах боль... Кто-то просто тупо слушал звуки из наиболее темного угла. Первой не выдержала Марица.
- Может, хватит, а?
Пилар отлепилась от губ Томми и удивленно посмотрела на рыжую.
- Не завидуй!
- Да ебала я такую зависть!
12 человек одновременно произнесли:
- Ну да, конечно!
Промолчал только Бустаманте, который сосредоточено ковырялся в своем рюкзаке, Мия, которая вообще ничего не слышала, сидя около Мануэля и преданно глядя на него, и сам Агирре, который молча вел автобус.
Андраде обвела всех недовольным взглядом, задержала его (взгляд) на Пабло, но, не дождавшись с его стороны никаких знаков, гордо отвернулась и включила плеер...
Глаза слона, случайно севшего на кактус – ничто по сравнению с глазами Мари, в уши которой вместо любимой “Where will you go”, полились сладкоголосые трели Бритни Спирз.
- ЧТО ЭТО? – заорала девушка, поворачиваясь к Лауре.
Та попыталась уменьшиться в размерах и тихо ответила:
- Это я слушала...
Марица слегка успокоилась:
- Ебать! Лаура, так можно заикой остаться! Тебя назад класть вещи не учили? Где мой диск?
Арегги три раза поменялась в лице, прежде чем открыть рот:
- Я оставила его на месте Гидо.
Настала очередь Лассена играть роль хамелеона, пока он искал под собой злосчастный диск. Мари наблюдала за всем этим стеклянными глазами, блеск которых указывал на высшую степень бешенства, как верно подметил Пабло. Совершенно несчастный парень, наконец, извлек из-под себя две половинки диска и передал их по кругу Андраде. Она с минуту молча смотрела на останки любимого “Evanescence”, после чего громко произнесла, подойдя к Мануэлю:
- Останови автобус!
- Бля... Марица... только не надо сцен...
- Мне кажется я не ясно выразилась... Агирре, блядь, выруби на хуй зажигание в этом ебанном куске железа, мне надо выйти.
Мексиканец глубоко вздохнул, собираясь что-то сказать, но потом видимо передумал и припарковался у обочины. Мари открыла дверь и спрыгнула на землю. Остальные же пытались определить по звукам, доносившимся снаружи, чем занимается под машиной Андраде.
Через несколько минут она вернулась в салон с пачкой сигарет, бутылкой водки и вереницей пластиковых стаканчиков. Все выдохнули с облегчением – приступ бешенства переносится на неопределенный срок, а кое-кто даже начал потирать руки.
Водка быстро разошлась по стаканам. Пили без закуски и не чокаясь, видимо, каждый поминал что-то, о чем остальным было знать не обязательно. Бутылки хватило ровно на две «рюмки», после чего общее уныние достигло своего апогея.
Ехали в полной тишине до тех пор, пока Ману не понял, что только что произошло:
- Вы чё охуели, что ли? Вы мне предлагаете машину вести постоянно, алкоголики хреновы!?
- Мануэльчик, скажи не просвещенным людям, сколько ехать до ближайшего населенного пункта, напоминающего город? – Полностью проигнорировала его возглас Лухан.
- Через полтора часа мы приедем в Мерседес.
- Что?
- Блядь, оглохли?
- То есть ты хочешь сказать, что мы уже в Уругвае?
- Да.
Ребята весело переглянулись. Рокко непонятно откуда достал бутылку домашнего вишневого ликера, чтобы отметить данное событие. Фернанда додумалась включить музыку. Дорога уже не казалась такой скучной и утомительной...

Через час стала сказываться веселая почти бессонная ночь, поэтому многие начали укладываться досыпать. Тем более, что автобус к этому очень даже располагал. И вообще «микро» его можно было назвать с большой натяжкой. По всему периметру тянулся мягкий диван, на котором они и расположились. По середине, как и полагается, стоял стол, под которым находился маленький, но очень вместительный холодильник. А самое главное, что было в нем – это почти незаметная лесенка, ведущая на импровизированный второй этаж. Это было помещение высотой около одного метра, всю площадь которого занимал матрац с подушками и одеялами. При большом желании, на нем можно было спокойно утрамбовать человек 12.
Туда как раз и отправились Гидо и Лаура, Лухан, Маркос, Диего, Фернанда, Августина и Фран. Все остальные, более привычные к суточным пьянкам, остались внизу.

Марица выбила себе место у окна, почти в самом конце салона, и теперь молча курила, неотрывно глядя на кусок асфальта, который выхватывали глаза. Рядом с ней кто-то присел и протянул ей тонкую пластмассовую коробочку.
- Бустаманте, съебись отсюда. И без тебя тошно.
- Я тебе кое-что принес.
Андраде, удивленная его реакцией на ее слова, обернулась и увидела диск, в точности такой же, какой был у нее, до того как кое-кто на него сел.
- Что это?
- Ты либо ослепла, либо отупела. Это диск.
- Вижу.
- Значит отупела. Печально. - Разговор плавно переходил к их обычной манере общения. – Я тебе принес диск, взамен сломанного, – объяснил Пабло, как будто втолковывал что-то младенцу.
- Зачем?
- Ну ты и дура, Андраде.
Бустаманте кинул ей в руки коробку, встал и начал подниматься наверх вслед за остальными. Когда он почти перекинул ногу с последней ступени, Марица окликнула его:
- Пабло... Спасибо...
Но он в ответ лишь пожал плечами.

Когда автобус остановился перед небольшим трехэтажным зданием, была уже ночь, а все обитатели фургона спали крепким сном. Все кроме троих. Мануэль, который в течение трех часов был полностью сосредоточен на дороге, мог наконец расслабиться. Мия, которая и помогала расслабиться парню. И Марица – единственная, кто остался внизу наедине с собой и заканчивающейся пачкой «Собрания – Black».
Почувствовав, что автобус стоит на месте, Андраде подошла к водительскому месту спросить о причине остановки:
- Я сейчас куплю чего-нибудь горячего поесть.
Здание оказалось придорожным МакДональдсом.
Мануэль вернулся минут через 10 с огромным пакетом, из которого шел пар. Он хотел было сесть за руль, но увидел на своем месте Марицу, готовую ехать.
- Ты уверена?
- Да я поведу. Только скажи, куда теперь.
- В Мело. Через 6 часов мы должны пересечь границу Бразилии.
Автобус медленно тронулся под тихие звуки, издаваемые Фредди Меркури:
The show must go on

 Posted: 21.08.06 15:02. Post subject: Re:

Глава 4

Bad girl drunk by six
Kissing someone else’s lips
Smoked too many cigarettes today
I’m not happy when I act this way
(Madonna “Bad girl”)

Как и предполагал Мануэль, через шесть с половиной часов автобус пересек границу Бразилии. Марице легко удалось решить небольшую проблему с таможенной инспекцией: когда это в Латинской Америке отказывались от халявных баксов.
На востоке загорался рассвет, мягкими спокойными лучами освещая бледную кожу девушки, но она только отмахнулась от него, недовольно встряхнув непослушными волосами. Ни одно движение в салоне не указывало на то, что она везла 16 человек. Следовательно, за рулем ее сменят еще не скоро, хотя это было необходимо, потому что сон уже настойчиво обнимал ее за плечи и опускал усталые веки. Очень хотелось курить... до нервного зуда на напряженных ладонях, но сигареты кончились еще два часа назад, а лезть в багажное отделение очень не хотелось. К тому же снаружи было непривычно холодно.
Справедливо рассудив, что восьми часов сна вполне достаточно для молодых, здоровых организмов, Марица включила радио и прибавила громкость. Хрипловатый голос Орейро разрывал приятную тишину, надрывно вопрошая у кого-то неизвестного:
- Как тебя забыть?
- А я откуда знаю! – сердито всплеснула руками девушка, но тут же опустила их обратно на руль и чуть тише добавила – сама бы очень хотела знать...
- Разговариваешь сама с собой, Андраде?
Мари посмотрела в зеркало заднего вида и наткнулась на два холодных голубых брильянта, обрамленных сетью красных воспаленных жилок. Складывалось впечатление, что он не уснул ни на минуту.
- И тебе доброго утра, супермен.
Пабло удивленно уставился на рыжий затылок, ожидая разъяснений... ну или хотя бы точного адреса, куда ему нужно было пойти. Но ни того, ни другого не последовало, и бедный парень остался в недоумении.
- Ты язык проглотил?
Бустаманте не ответил, а Марица лишь пожала плечами, ни на секунду не отрывая взгляд от серых кусков асфальта впереди.
Все еще размышляя о причине таких разительных перемен в поведении рыжей бестии, Пабло открыл небольшое углубление в перегородке автобуса, где уютно расположились чайник, мини-печка и прочая хрень, и принялся за завтрак. На втором этаже послышалось шевеление и оттуда начали выползать сонные и плохо соображающие подростки, привлекаемые запахом мерзкого, растворимого, дешевого, но все же кофе.
Мия и Мануэль по-прежнему спали на диване, но благодаря добрым и заботливым одноклассникам, проснулись и отправились досыпать на освободившийся матрац, предварительно раздав всем бесплатные путевки на хуй.
Марица приглушила радио и громко произнесла, обращаясь ко всем сразу:
- Через полтора часа мы будем в Пелотасе. Там найдем какую-нибудь вшивую гостиницу и сделаем двухчасовой «привал», потому что уж очень мне хочется смыть с себя эту дорожную гадость и по-человечески сходить в туалет... если вас, конечно, ебут такие мелочи. Потом двинем дальше, поэтому можете уже сейчас начинать решать, кто из вас сменит меня за рулем. То есть по моим расчетам, через семь часов мы должны оставить позади Порту-Алегри.
Марица замолчала, продолжала вглядываться в одну точку на дороге.
- И откуда ты такая умная? – проворчал Гидо, но в подробности вдаваться никто не стал.

Солнце уже стояло высоко над горизонтом, когда автобус на приличной скорости промчался мимо яркого высокого щита с гордой надписью: «Пелотас». Городок был довольно маленький, поэтому и «вшивую гостиницу» нашли они довольно быстро.
Прохожие в тихом ужасе шарахнулись от расписанного всеми цветами радуги мини-трелера, когда из него с дикими криками высыпались 17 безумных на вид подростков. Швейцар же, к которому и направились ребята, почти упал в обморок, глядя на предводителя, а точнее на предводительницу маленьких дьяволов. Когда до бедного мужчины осталось не больше пяти метров, сомнений уже быть не могло – они направляются именно в эту гостиницу. Впереди всех шла девушка в широченных оранжевых джинсах на бедрах (тот, кто шил их, явно забыл, где у нормальных людей находится эта часть тела) и красной рубашке с рваными рукавами, завязанной на талии. Ее решительно лицо почему-то вселяло панику во всех окружающих ее людей. Прямо позади нее шел высокий блондин с личиком ангела, не отставая ни на шаг, словно боясь потерять ее из виду. Остальные же просто брели сзади, не привлекая к себе особого внимания.
Как ни странно, но пребывание в гостинице прошло довольно спокойно, не считая четырех разбитых бокалов, покалеченного стула и порванной занавески. После всех жизненно важных процедур, у ребят оставался целый час на отдых... Ну а отдых они принимали только один – из автобуса немедленно были принесены неисчисляемые бутылки с пивом и столь же неисчисляемые закуски к нему. Когда все наконец собрались в одной комнате, чтобы отметить по человечески начало гастрольного тура, был произнесен длинный заебывающий тост by Рокко. Все поднесли стаканы ко рту, собираясь отпить холодной янтарной жидкости, когда раздался дикий крик Марицы:
- Стоп!
Было отчетливо слышно, как стекло клацнуло о зубы разъяренных друзей.
- Чё орешь, припадочная?
- Вы решили, кто поведет автобус? – Как ни в чем не бывало спросила Андраде.
Ребята кисло переглянулись – сейчас, когда заветный стакан приятно холодил руку, никому не хотелось менять его на раскаленную резину баранки. Мари с наслаждением отхлебнула пива.
- Ну так?
- Я могу... – робко протянула руку Мия, прекрасно зная, каким будет ответ.
Рыжая засмеялась:
- Нет, Колуччи! Тебе я не доверю перевозить даже мой труп.
- А это хорошая идея, - отозвался Бустаманте – стоит тебя убить, как решится сразу масса проблем.
- Да! В том числе и проблема кому вести, потому что в этом случае мы вернемся в Буэнос-Айрес, забыв о великом ErreWay... – справедливо добавил Мануэль.
- Блядь... вам что так хочется просидеть оставшиеся сорок минут?
- Ладно... я поведу! – сказал Пабло, отставляя стакан в сторону.
- Хоть немного лучше, чем Барби.
Спорить с ней никто не стал, дабы не навлечь на себя гнев Андраде. Только лишь Лухан шепнула Маркосу на ухо, но так, чтобы услышал только он:
- Может снять для нее какого-нибудь придурка? А-то она со своим хроническим недоебом кого хочешь в могилу сведет.
На том и порешили.

Мини-пати пришлось спешно сворачивать, когда все та же Марица посмотрела на часы и зычным командирским голосом оповестила друзей о том, что «пора подрывать свои задницы и пиздрячить дальше»
Загрузились довольно быстро, если конечно учесть, что помимо своих драгоценных конечностей грузить было нечего. Пабло сел на водительское место, удивленно наблюдая, как Андраде погрузилась рядом с пачкой сигарет и пародией на Куантро в алюминиевой банке. Поймав на себе его удивленно-раздевающий взгляд, девушка невинно хлопнула ресницами и как можно более приветливо ответила:
- Это, чтоб не скучал, милый.
Бустаманте подавился сигаретным дымом, но в который раз за день засунул язык куда подальше и повернул ключ зажигания. Какая в сущности разница, для чего это делается, если Мари всю дорогу проведет рядом с ним... Можно будет поймать мгновение и повторить раннее пройденный материал по изучению ее лица... Вспомнить, как могут переливаться на солнце волосы... Какая в сущности разница...
Марица, казалось, думала о том же, судя по тому, каким теплым и радостным стал ее взгляд, смотрящий в никуда. Но девушка тут же одернула себя и поспешила перейти к своим прямым обязанностям:
- Ну чего ты ждешь?
Пабло тряхнул головой, прогоняя навязчивое видение из прошлого, и очень удивился, что Марица сейчас была справа... ведь только что она была... снизу...
- Ты чего уставился, голубоглазик? – Она помахала рукой перед его носом.
- Придумываю способ убить тебя, чтобы подольше мучалась...
- Не получится – я твой ночной кошмар! – Ухмыльнулась Андраде.
- Это точно.
Девушка удивленно выгнула бровь, но Паблито проигнорировал это движение.
Автобус тронулся в путь.

 Posted: 21.08.06 15:02. Post subject: Re:

Глава 5

Пpольются все слова как дождь,
И там где ты меня не ждёшь
Hочные ветры пpинесyт тебе пpохладy
Hа наших лицах без ответа,
Лишь только отблески pассвета
Того, где ты меня не ждёшь
(Чичерина feat. Би-2 «Мой рок-н-ролл»)

- Ману! - Надрывным шепотом позвал Пабло в 18 раз, но ответа снова не последовало. - Ману... Агирре, блядь, мать твою, пиздуй сюда немедленно, урод мексиканский! - Несмотря на то, что это было произнесено все так же тихо, мексиканский урод все-таки услышал позывные товарища по разуму.
- Ты че шипишь, змей зеленый? - поинтересовался изрядно выпивший или попросту ужратый в задницу парень, подойдя к водительскому месту.
- Закрой рот, придурок! - Бустаманте кивком указал на сидение рядом с собой, где, свернувшись в маленький комочек, тихонько посапывала Марица.
Мануэль кивнул и уже чуть тише продолжил:
- Чего надо-то?
- Когда ближайшая заправка?
- Ебать, а на карте тяжело посмотреть?
- Легче легкого!
- Ну и?
- Она у Андраде под задницей.
- А... - глубокомысленно изрек Ману и задумался.
Бустаманте решил не мешать столь редкому явлению, как мыслительный процесс, но спустя две минуты не выдержал:
- Ну и?
- Что?
- Блядь!!! Когда заправка?
- А где мы находимся? - похлопал ресницами мексиканец.
- Агирре, если ты сейчас же не выдашь мне чего-то более вразумительного, я выкину Колуччи из окна.
Мануэль пожал плечами.
- Мдя... тяжелый случай! Все - не мозоль глаза - пиздуй отсюда!
Повторив свой жест, Агирре со слегка грустным видом скрылся за перегородкой.
"Он что, пожалел, что я свою угрозу не выполню?"

Ситуация становилась почти катастрофической: бензина хватит еще на пару километров, а он даже представления не имеет, сколько до ближайшего населенного пункта.
Взгляд Бустаманте случайно упал на молочно-белую щеку спящей соседки и там и остался. Пабло невольно улыбнулся. Она была такой бесстрашной, несокрушимой, сильной, яркой, язвительной... в жизни, и такой... ранимой, милой, нежной, уязвимой - во сне.
Уж Марица бы точно что-нибудь придумала... ну или хотя бы достала карту из-под задницы...
К тому же у них был такой запас спиртного, что можно было неделю жить безбедно даже на северном полюсе.
За этими приятными мыслями, заставившими его глупо хихикать, Бустаманте не заметил, как за ним начали наблюдать большие внимательные глаза.
- Паблито! А ты не пробовал, когда ездишь за рулем, хотя бы изредка поглядывать на дорогу? Ну... для разнообразия..?
Паблито проклял себя всеми имеющимися в его лексиконе "ласковыми" словами на трех языках за то, что поддался этой слабости, которая неизменно приходила к нему, стоило только посмотреть в ее сторону или подумать о ней.
- Андрааааде!!! - насмешливо протянул он - Неужели? Явление Христа народу! Будь добра встать.
Марица хлопнула пару раз ресницами в точности, как Агирре пять минут назад
- Что?
- Уши давно чистила? Встань!
- С хуяли?
- Нет, не с хуя, а с сидения... хотя... мало ли...
От такой наглости девушка на мгновение опешила и даже приподнялась, но тут же опомнилась и плюхнулась обратно, но и этого мгновенья хватило Бустаманте, чтобы выхватить дорожный атлас.
- Благодарю!
Спустя минуту, в течение которой он изучал непонятные цветные каракули, он с досадой вскрикнул:
- Вот пиздец!
- Где?
- Да везде! До заправки шесть километров, а бензин у нас кончится уже сейчас.
Словно повинуясь его словам, автобус заглох, как покорная лошадь.
Глядя, как бесится Пабло, припоминая помимо испанского, английского и русского мата еще и немецкий, и французский, Марица начала заливаться безудержным истеричным смехом (успевая запоминать наиболее удачные матерные обороты)
- Хули ты ржешь, идиотка?
- Ну и придурок ты, Бустаманте! - простонала девушка, держась одной рукой за живот, а другой за подлокотник кресла.
- Да?? И что же наша гениальная Спирито придумала?
- Андраде! - машинально поправила она, открыла дверь и выпрыгнула из душного, пропахшего перегаром и сигаретами салона на свежий воздух, разминая затекшие конечности. Пабло вышел следом. Остальные же даже не изволили пошевелиться, когда остановился автобус... хотя Мари смутно догадывалась, что шевелится было просто некому. Она открыла багажное отделение и указала на три двадцатилитровые канистры:
- Вперед, супермен! Или ты рассчитывал, что бензин буду заливать я?
Андраде развернулась и хотела было гордо удалится, когда "кто-то" накинулся на нее сзади и повалил на обочину. Все было бы в принципе нормально, если бы девушка не вздумала вылезти из-под "умалишенного пидарастического троглодита, который думает только о своем члене и чьей-нибудь заднице".
Хрупкое равновесие нарушилось, и парочка покатилась вниз по придорожному склону, разрывая лесную тишину безумными воплями.
Даже белки, до этого беззаботно скакавшие по веткам, остановились посмотреть на этот редкий вид особей, обладающий лишь одной способностью - портить жизнь окружающим и себе заодно.
Марица в тот момент совсем не ощущала себя на этой грешной земле, потому что после падения голова шла кругом, а тут еще нечто теплое и тяжелое давило сверху всем своим весом.
- Бустаманте, скотина, встань с меня! Осел! Игуана! Хорек-переросток!!!
Белки уже уселись на дереве с кучей орехов вместо попкорна и с увлечением наблюдали за развитием сюжета NC-17 категории.
- А если нет?
- Хочешь проверить?
Мари попыталась задеть одно важное место на теле этого заносчивого сеньора, но вскоре поняла, что ее ноги оказались в очень неловкой ситуации, впрочем, как и руки... да и вообще она по уши вляпалась... во что-то...
Недолго думая (сей процесс им вообще редко приходится совершать), Пабло наклонился к ее губам и начал жадно, слегка ожесточенно целовать.
Белки поспешили закрыть глаза своим отпрыскам.
Постепенно жестокость уходила, вытесняемая нежностью и страстью одновременно. Несовместимые вещи объединились против нее и с позором выгнали с территории. Это было нечестно, но кто говорил, что любовь играет по правилам? Она, как и ненависть, не знает, что такое законы.
Несколько минут спустя Пабло сделал самую большую ошибку в своей такой короткой жизни: он оторвался ото рта Мари, перейдя по щекам к шее... Андраде не сразу поняла, что способна издавать какие-то звуки, но когда осознала, лес огласил такой дикий крик, что даже в автобусе зашевелились полумертвые одноклассники, а одна из наиболее любопытных белок, свалилась с ветки от нервного напряжения.
- Пабло! Отпусти меня немедленно, недоебок! Я тебе сейчас яйца поотрываю, кретин! Недоносок! Урод! Пидар!
Бустаманте молча поднялся и не спеша отряхнул одежду, только после чего подал руку, замолчавшей от неожиданности девушке.
«Все-таки не надо было так орать, - пронеслось у нее в голове. – А-то как-то быстро он сдался».

Марица поднялась и, глядя прямо перед собой, прошла к автобусу. Пятая попытка достать заветную бутылку увенчалась успехом, и теперь она трепетно сжимала в дрожащих руках стекляшку с янтарной жидкость и глупой этикеткой «Henessi». Залетев внутрь, она схватила со своего сидения сигареты с зажигалкой и пулей пронеслась на второй этаж. Благо он был пуст. Здесь в тишине и относительной отдаленности от голубых раздевающих глаз, произошедшее обернулось гораздо более серьезными последствиями, чем это казалось там... Здесь к ней пришло осознание того, что стена, которую они вдвоем так старательно возводили с обеих сторон, рухнула, придавив их руинами и осколками. Черт... Почему у нее всегда все через.... неважно, через что... но явно не как у людей...

Пабло следил за ней глазами, до тех пор пока Мари не скрылась на верхнем ярусе. Только после этого он почувствовал себя в некой безопасности и поднялся наверх к машине, удивленно проводив глазами какую-то странную белку. Ему показалось или белка покрутила пальцем у виска? Паранойя... На автомате залил злосчастный бензин в бак. Завел автобус. Все нормально. Все как всегда. Только чего-то не хватает. Рыжей макушки и едких замечаний. Запаха ее сигарет, смешанного с любимыми духами. Хрипловатого грудного смеха и лукавой улыбки.
Пустое сидение словно символизировало собой пустоту внутри. Пускай она всегда была от него на расстоянии, и все же близко... А сейчас он своими руками или, вернее сказать, губами сломал это хрустальное равновесие.
Автобус мчался на высокой скорости, изредка выезжая на встречную полосу, словно подразнивая судьбу... Мчался туда, где по идее должно было быть светлое будущее... Но хоть где-то же оно должно быть?

 Posted: 21.08.06 15:03. Post subject: Re:

Глава 6

We used to love one another
Give to each other
Lie undercover so,
Are you friend or foe?
Love one another
Live for each other
So, are you friend or foe?
'Cause I used to know
(tATu “Friend or Foe”)

Марица гордо прошествовала через салон автобуса и, поднявшись на второй этаж, тихо забилась в дальний от лестницы угол, сердечно обнимая бутылку коньяка. Как обычно "in vine veritas".
Как-то было херово... И особенного вроде ничего не случилось... Хотя, собственно, кому она врет? Случилось! Раньше было не так... раньше было забавно, по-детски, играючи... А сейчас перед ней встал весьма проблематичный, но от этого не менее срочный вопрос. Или даже несколько.
Четко сформулировать эти самые "несколько" девушка не успела, так как заметила на противоположной стороне матраца длинноволосое приведение с чательно замазанными кругами под глазами и по-прежнему идеально накрашенными большими глазами.
- Что ты тут забыла? - довольно грубо поинтересовалась Мари, но тут же об этом пожалела. Ее голос звучал совсем как-то "не по ее". Глухо и отстраненно.
- Может хватит, а? - устало ответила (если теперь так отвечают на вопрос) Колуччи, отбирая у нее бутылку коньяка и присаживаясь рядом.
- Хватит что?
- Хватит выставлять себя на посмешище, пытаясь казаться супер сукой с шестнадцатилетним стажем.
Марица широко распахнула карие, обычно блестящие, глаза и уставилась на Мию взглядом пьяной лошади.
- Не надо на меня так смотреть... Ты прекрасно поняла о чем я...
Как ни странно - поняла. Поэтому молча кивнула и подкурила длинную черную сигарету с пафосно-золотым фильтром. Молчание затягивалось, обволакивая обеих девушек приятной густой дымкой покоя и забвения. Мари еще никогда не чувствовала себя так уютно, как сейчас со своей сестрой, повезло, что не родной. Нет, не то чтобы она ее страшно любила и была закадычной подругой. Нет! Этим даже отдаленно не пахло. Но она ее ценила. Очень. Ценила за ее непосредственность, искрению веру в хорошее и светлое в людях, даже за ее тупые ужимки и глупые давно всеми заученные фразы. Ее хотелось защищать от всех, но иногда так трудно было преодолеть острое, ненормальное желанье убить. Но на самом деле это было не так часто, как казалось.
Словно прочитав ее мысли, Мия отстраненно произнесла, глядя куда-то в сторону:
- Знаешь...
За этим последовала долгая пауза, вследствие того, что Колуччи сосредоточено раскуривала "одолженную" сигарету. Марица решила помолчать.
- Знаешь, - повторила она и выдохнула тонкую струйку дыма, - я никогда не видела человека лучше тебя... но и хуже представить трудно... Вот такая вот пиздатая загадка. Ты всегда для меня была примером для подражания и в тоже время мой внутренний голос пискляво и брезгливо отвергал подобную манеру поведение. Ты могла сказать всё всем и при любых обстоятельствах. Но говорила так много лишнего, что не понимаю, как ты до сих пор жива. Ты, очертив голову, бросалась решать любую хренову проблему своих друзей, при этом совершенно забывая о себе и последствиях. А последствия были после каждого твоего хитро-выебанного плана, при чем от них обязательно страдал целый курс. Я прекрасно знаю как и догадываюсь с кем ты проводила свои ночи после последней ссоры с голубоглазым ублюдком... и не смотри на меня так... Поэтому ты каждое утро приходила на уроки с милыми фиолетовыми тенями, которые удачно гармонировали со знаком гребанной элитной школы (брови Марицы поползли вверх и скрылись под рыжевато-каштановой гривой растрепанных волос). Только они почему-то лежали под глазами в виде огромных кругов вместо верхнего века. Это мода такая теперь? (рыжая явно не понимала, шутит она или говорит серьезно). И все же твоя безграничная смелость, острый язык, интуиция (или проницательность, или хуева мистика) и удивительная способность оставаться почти трезвой после лошадиной дозы спиртосодержащих напитков (да-да, даже это), заставляли меня как-то мирится с твоими недостатками и тихо восхищаться достоинствами. Можешь смеяться сколько хочешь... я может быть даже поддержу тебя, и все же... все же... Знаешь... я никогда не пыталась быть собой, до того как встретила тебя... Все видели некий образ гламурной проститутки - мисс никому-не-дам. Эдакая девочка-персик, которую хотели все, а взять никто не мог... Может поэтому я была так интересна? Не знаю... и знать не хочу... Какой-то умный человек сказал такую простую фразу: чем больше я знаю людей, тем больше хочется верить, что я ошибаюсь.
Мия замолчала, исступленно доводя сигарету до логического конца... Андраде сидела тихо, боясь нарушить словом или жестом мостик, который только что построила Мия из длинной цепочки фраз. А она раньше и не знала эту девочку, хотя казалось, что проще внутреннего мира Колуччи может быть только амеба.
- Ты в чем-то права, мелкая... – от этого обращения Мия закашлялась, подавившись горьким дымом и намертво отбив у себя желания курить... по крайней мере еще день, - права, блядь... Я правда веду себя, как сука?
Кивок.
- Как последняя эгоистичная, расчетливая мразь...
Еще кивок.
- Ты думаешь мне это нравится? – спросила она у своих ботинок. – Да, раньше была какая-то прелесть во всех этих посиделках с классом, которые затягивались до прихода Бласа... точнее до того момента, когда приходилось прятаться во всех доступных местах. Раньше было весело и прикольно станцевать стриптиз на столе, заехав кому-нибудь блондинистому между ног, случайно разумеется... а потом на утро тихо хихикать и краснеть... А сейчас... все стало...
- Нет, не стало... Ты сама-то веришь в то что говоришь? Помнишь, как говорил Сантьяго?
- Ой, вот только не надо читать охуительно правильные лекции на тему sex-drugs-rock’n’roll... Это все было...
- И есть... просто ты стала другой... точнее сделала себя такой... Марица надо жить дальше, понимаешь? Бустаманте конечно смазливенький и сексуальный, но на нем свет клином не сошелся! Это все твоя иллюзия... Между вами ничего больше нет и логически быть не может. Вы, весело взявшись за руки, прошли этот отрезок и он кончился. Пора посмотреть вокруг. Осталась привычка, не более... Ни он, ни ты уже не испытываете того, что было раньше... Забудь...
- Ой, блядь, а сама-то?
- Что сама?
Мия, насколько это возможно, грациозно развернулась к сестре.
- Ты сама еще по Агирре ночью плачешь в подушку.
- Ни хуя... Он больше для меня никто... мое прошлое и частично настоящее, как необходимый атрибут от Gucci. Мы заключили пакт о ненападении, в котором указаны некоторые пункты отступления от правил...
- Например?
- Например... потрахаться, когда очень хочется, а дрочить в падлу.
- Колуччи... И это говоришь ты?
Что-то мелькнуло в ее глазах, но лишь на мгновение...
- Я!
И она просто ушла. Кинув рядом с Мари полупустую пачку сигарет и недопитую бутылку. Оставив с сестрой боль вместо немого собеседника.
«Так не должно быть»

Мия украдкой наблюдала за Андраде, почти спустившись вниз по лестнице, где уже с нетерпением ее ожидали два парня.
- Ну что?
Она покачала головой.
- Почти безнадежный случай.

 Posted: 21.08.06 15:04. Post subject: Re:

Глава 7

My hearts a tart, your body's rent
My body's broken, yours is spent
(Placebo “Every me Every you”)

Марица из-под полуопущенных век наблюдала за тем, как на лестнице исчезает слегка взлохмаченная голова Мии Колуччи, бросившая на нее весьма подозрительный, пронизывающий взгляд. Мари была рада, что притворилась спящей, потому как что-то внутри болезненно сжалось, но она одернула себя. Благодаря стараньям сестренки, ее коньяк закончился быстрее, чем она ожидала, а сладостное опьянение и забытье так и не спешило в гости. Немного подумав над своей горькой судьбой, пару раз пробормотав о своей любви к окружающему миру и каких-то бесплатных путевках для всех желающих, девушка, неожиданно для себя, сомкнула веки и погрузилась в тревожный, липкий сон.

Мануэль, поудобней устроившись в одном из наиболее укромных углов автобуса, посадил на руки подавленную Мию и молча уставился на Пабло.
- Ну?
- Что, блядь, «ну»?
- Садись, и без «блядь».
- Мия, какого хера ты ей все это наговорила?
Колуччи уставилась на парня глазами уставшей змеи, словно хотела его сожрать, но ленилась. Бустаманте, покоряясь ее взгляду, сел напротив.
- Ты правда не понимаешь?
Он тупо мотнул головой. Сказывались часы, проведенные за рулем.
- Ты наверное так же не понимаешь, почему она стала такой, как сейчас? И каким хреном здесь приплелась твоя вина, да? Не понимаешь?
Пабло скривился, как будто она заставила его проглотить слизняка.
- Понимаю...
- Уже легче... После твоего... хм... поступка, Марица закрылась от всего происходящего, чтобы только не было больше так больно... Чтобы ни одна замызганная тварь не смогла заставить ее пройти через этот кошмар, который создал ты, и который выливался мне в жилетку. Мне! Тупой Барби! Ты представляешь, как ей было плохо, если она пришла ко мне?
Он кивнул.
- Да ни хуя ты не представляешь...
Он снова кивнул.
Похоже, что парень слабо реагировал на внешние раздражители. Спать хотелось жутко.
- Ладно, потом поговорим...

- Марица... Мари... Вставай...
Рыжая голова слегка дернулась от назойливых толчков. Кто-то упорно пытался ее разбудить.
- Сколько время? – девушка удивилась тому, насколько сипло прозвучал ее голос.
- Где-то десять вечера.
- Мия... – простонала она. - Зачем ты меня разбудила?
- Мы приехали в Сантус.
- И что?
- Все уже ушли оформлять нас в отель. Мы пробудем здесь около 15 часов, потом 5 часов до Рио, 9 часов подготовки и наше выступление! – Отрапортовала Колуччи.
- Понятно...
Марица чувствовала себя совершенно разбитой, как морально, так и физически, но прекрасно помнила вчерашнее решение, поэтому встала с вымученной улыбкой на лице и поползла к лестнице вслед за удивленной сестрой. План Мии работал... но не совсем так, как она хотела.

Портье потребовалась вся его выдержка, чтобы сохранить спокойствие, когда милированный блондин заявил, что им нужно 9 номеров, желательно на одном этаже. Но не смог сдержаться, когда пятеро подростков пронесли мимо него четыре ящика пива. Поэтому он долго не мог понять, чего от него хочет симпатичная рыженькая девушка, до тех пор пока она не привлекла его внимание щелчком пальцев перед носом.
- Простите, сеньорита. Вы что-то хотели?
- Да, уже минуты три хочу врезать тебе по физиономии. Где здесь ближайший бар?
- Что? То есть... два квартала по прямой от главного входа.
- Отлично! – весело выкрикнула бестия и бросилась догонять друзей.

Было два часа ночи, когда Андраде решила тихонько улизнуть от бывших одноклассников и смотаться в увеселительное заведенье. Быстро окинув взглядом комнату, чтобы оценить обстановку, она пришла к выводу, что никого особо не ебет ее месторасположение, поэтому девушка беспрепятственно выскользнула за дверь и унеслась к себе в номер.
Широкие джинсы были беспощадно выброшены под кровать. Туда же отправились кеды, футболка и безумные фенечки. Из недр чемодана Мари извлекла кусок ткани меньше всего напоминавший топ, но это раньше... Сейчас же она без колебаний натянула на себя белую прозрачную кофту, обтянувшую ее тело, как вторая кожа. После недолгих раздумий, на бедра опустилась мини-юбка, нагло спизженная у сестренки. Стальные тени и сто грамм туши (по 50 на каждый глаз) сделали ее похожей на «девушку», а босоножки на танкетке завершили образ. То что Марица увидела в зеркале определенно ей понравилось, но... Было одно невесомое «но»... Это была не она. Благополучно забив на столь незначительный факт, девушка грациозно прошлась по номеру, и, вполне удовлетворившись, направилась в бар.

Несравнимое ощущение того, что ты только что выкинул три часа из своей жизни портило настроение. Когда она подумала о том, сколько еще часов придется выкинуть для достижения своей цели, стало совсем хреново. Марица медленно шла по пустынной улице обратно в гостиницу и обдумывала свои последующие действия, которые должны были привести к определенному результату – убить. Убить все мысли, воспоминания, чувства... Убить Его. Создать иллюзию, словно Его и не было в ее жизни. Не было тех бесконечных дней боли и отчаяния, когда она тупо хваталась за лезвие, но через секунду клала его на место, все-таки умудрившись порезать палец. Или когда она подолгу стояла на крыше небоскреба, в котором располагалась их с Мией квартира. Стояла и поражалась собственной тупости. Внизу, словно муравьи, бегали люди... И ни одному из них не было известно, как ей хуево. Но до самоубийства она не опустилась. Слишком долго боролось... слишком, чтобы так глупо все закончилось. Нужно было жить дальше. И она жила. Создав себе мирок, где только она могла причинить боль или возвести очередного придурка на седьмое небо, чтобы потом причинить ту же боль... Все сводилось к одному, все было просто... До... До вчерашнего дня.
Марица оторвала глаза от созерцания бесконечного серого асфальта и поняла что идет достаточно долго, а гостиницы даже не видно на горизонте. Это могло значить только одно, но вот думать об этом не хотелось. Вдруг чьи-то сильные руки оторвали ее от земли и куда-то понесли. Через пару секунд, которые потребовались ей, чтобы это понять, девушка начала кричать и вырываться, пока кто-то не закрыл ей рот грубой рукой.
Ощутив под ногами твердую землю, она попыталась бежать, понимая, что это бесполезно. Спина ударилась о холодную стену так, что из глаз посыпались искры. К горлу подкатила тошнота. Девушка медленно открыла глаза, разглядев перед собой две темные мужские фигуры. Один держал ее за руки, а второй копался в карманах, что-то выискивая. «Что-то» оказалось небольшим перочинным ножом.
- Один звук, и я перережу тебе горло. – Ее окатил сильный запах перегара. – Поняла?
Марица судорожно кивнула. Рука, державшая ее рот, ослабила хватку. Девушка с трудом проглотила комок в горле.
- Что вам нужно?
Они заржали.
- Все!
- Деньги?
- Нет, детка... Деньги потом... а пока...
Рука одного из них проскользнула под тонкую кофту. Мари попыталась вырваться, но тут же снова была прижата к холодной поверхности стены. Звонкая пощечина разбила ночную тишину. Ударившись головой, девушка почувствовала солоноватый привкус крови во рту и сильно зажмурилась, чтобы не видеть этого ужаса. Второй насильник не стал терять времени и пальцами начал задирать юбку. Андраде дернула ногой, заехав первому по яйцам. На мгновенье тот согнулся пополам от резкой боли в паху, он взревел, взяв ее за волосы и сильно стукнул затылком о камень. Марица начала оседать на землю, отпуская от себя убегающее сознание.

 Posted: 21.08.06 15:05. Post subject: Re:

Глава 8

Метро, кольцевая пускает по кругу
А ты говорила: нельзя друг без друга
Скучайте, ребята, грустите, подруги
По кругу, по кругу
(Звери «Кольцевая»)

Голова болела нещадно. Казалось что не было ни одной части в черепной коробке, которая бы не раскалывалась на куски при малейшем движении отекшего тела. И очень хотелось пить. Много и похолоднее.
При попытке поднять хотя бы одну из конечностей, мозг быстро нажал «красную» кнопку и капитулировал, оставив безжизненное тело на попечение памяти и совести. А они, надо сказать, никогда не отличались особым пониманием. Немедленно перед глазами нарисовалась картинка – подоконник, семь пустых пачек из-под сигарет и вереница бутылок разной формы и с разными этикетками. Бутылки разбились по парам и танцевали танго перед оплывшим взглядом несчастного совершенно полупьяного создания, которое все это созерцало, запустив пальцы во взъерошенные русые волосы. Говорил же ему мексиканец: не умеешь пить – не пей. Так нет же! Нужно было обязательно доказать ему, что он «бесчувственный пьяный маразматик, который напился до чертиков и не видит, что перед ним сам несравненный Пабло Бустаманте, великий и прекрасный». Мда... Чтобы выговорить это вчера ему потребовалось около трех минут. И еще столько же потребовалось Мануэлю, чтобы это понять и махнуть рукой. Бустаманте. Проклятая фамилия. Ведь он же не виноват, что с папашей не повезло. А Марица, кажется, считает, что это полностью его вина.
Марица.
Рыжее чучело с длинным языком. Странно, но при мысли о языке по телу побежали мурашки, которые втрое усилили головную боль. Стоило только вспомнить, что она умела делать своим языком. Хм... утренняя эрекция не заставила себя долго ждать, хотя Пабло сильно сомневался утро ли сейчас. Тяжелые темные портьеры не позволяли свету проникать в комнату, поэтому можно было сидеть и ни о чем не думать. Ну может быть о горячей ванной или холодном душе... Ну или о туалете на крайний случай.
Пришлось пошевелиться.

- Ману! – Мия вползла в один из номеров, где, как предполагалась, она вчера потеряла своего парня, а именно в номер Гидо и Лауры. Кстати, они обнаружились на одеяле под подоконником. – Мануэль!
- У? – послышалось из дивана.
- Ты где?
- Его нет.
- А где он?
- Ушел... в себя.
Колуччи подошла ближе к говорящей мебели и заглянула за спинку. Возле стенки, свернувшись калачиком, сопел Агирре.
- Ацтек!!!
Гидо и Лаура стремительно подскочили и синхронно ударились головами о пресловутый подоконник. Но увидев причину их пробуждения, которая вопила словно раненый аллигатор, медленно легли обратно.
- Ты почему не в номере?!
- Тшшш...
- Действительно, – и уже тише добавила: Так почему ты не в номере?
- Е оу фсат...
- Мне по хуй! Идем!
- Неа...
- Ну и хер с тобой! – сдалась девушка.
- Всегда со мной.
Мия хмыкнула, похоже, Белобрысик вытащил палец изо рта.
- А ты Марицу не видел?
Глаза блондина распахнулись и парень взглянул на мир (который, надо сказать, в данную секунду был представлен плинтусом и порванными обоями) почти трезвым взглядом.
- Нет, а что?
- Ее нет в номере.
- Поищи в других.
Колуччи смерила его сочувственным взглядом:
- Я что дура по-твоему?
- Эээ...
- Проехали. Я уже посмотрела.
- А у Пабло?
- Она не может быть у Бустаманте?
- Теоретически – может.
- Теоретически, как раз таки не может, а вот практически...
- Посмотри.
- Чтоб она мне голову отвернула потом...
- Ну как знаешь.
- Угу.
И Мия обошла диван и прилегла рядом с Ману, перебросив через себя его руку и часть рубашки, видимо имитируя одеяло.

Тело ощущало нежные заботливые прикосновения чего-то мягкого и холодного, отзываясь легкой дрожью и покалыванием от корней волос до кончиков пальцев. Было больно... невыносимо больно. Девушка попыталась открыть глаза, но тут же снова закрыла из-за слепящего света. Слабая попытка мозга восстановить события вчерашнего вечера и выявить причину острой боли по всему телу неожиданно привела к положительному результату, и память начала услужливо подкидывать картинки из прошлого.
Номер в гостинице, громкая музыка и темное прокуренное помещение, стакан с чем-то горьким, улица, шершавые пальцы на бедре, кровь во рту и давящая, всепоглощающая тишина.
Марица тихо застонала, когда к голове прикоснулась чья-то рука, которая откинула со лба несколько прилипших прядей непослушных красно-рыжих волос. Больно. Очень больно.
- Где я? – сиплый голос, совсем не похожий на ее собственный.
- В больнице, - этот, напротив, был звонкий и искрящийся.
- Меня и... то есть... я... Они... да? – во рту пересохло, а к горлу подкатил приступ тошноты. Хотелось в ванну, горячую и ароматную, чтобы смыть с себя грязь вчерашних прикосновений и ужас отвратительных слов.
- Тише... – нараспев произнесла медсестра, словно убаюкивая его и без того расплавленный мозг. – Нет. Полиция успела это предотвратить, но вы очень сильно пострадали. И у вас не было никаких документов, поэтому мы не смогли сообщить вашим близким и...
- ... слава богу. – Девушка облегченно выдохнула: никто не знает. И она в безопасности. – Не нужно никому сообщать. Когда я смогу выйти отсюда?
- Думаю, что через пару часов. У вас небольшое сотрясение мозга и трещина в правом восьмом ребре, но теперь уже это не страшно. Ну и ссадины, ушибы...
- На лице есть? – перебила медсестру Марица.
- Немного. Синяк на скуле и разбита нижняя губа. Вы уверены, что хотите уйти?
Девушка тряхнула головой (тут же об этом пожалела) и закусила губу (и снова пожалела). На языке появился жуткий металлический вкус крови и лекарств.
- Да! Нужно ехать дальше. Мало времени.
- Как знаешь.
Андраде кивнула, пытаясь поймать кровать, которая медленно плыла под ней. По телу прошлась волна приглушенной боли. Медсестра прищурила глаза и неожиданно перешла на ты:
- Может все-таки останешься? А завтра уйдешь почти здоровая.
- Нет. Завтра мы уже должны быть в Рио.
- Мы? Если вас много, то почему ты вчера шла одна? Куда смотрели твои друзья?
Мари прикрыла глаза и потерла виски, чуть касаясь кожи.
Действительно, а почему она шла одна? И ведь никого с собой не позвала... хотя... Кого она могла позвать? Ману играет в куклы, то есть с Мией, Лаура и Лухи со своими благоверными, на Пилар с Вико тоже рассчитывать не приходилось. А остальные...
Но ведь ее никто даже не ищет...
Дура! Возьми себя в руки, идиотка! Кто тебя будет искать, если ты никому ничего не сказала. Пошла искать приключения на нижние девяносто. И нашла, собственно говоря... Все! Домой.
Резкий подъем вызвал очередную порцию головокружения, но это ничего. Пройдет. Сейчас бы закурить... Ммм... черт, ну и где пачка?
- Это ищешь?
Марица благодарно улыбнулась и забрала спасительную коробочку. Медсестра только головой покачала, прошептав что-то себе под нос.

Девушка быстро вышла на улицу, высматривая такси и боясь, что лечащий врач обнаружит пропажу и вернет ее обратно. Не очень бы хотелось выслушивать длинные лекции недоделованого Гиппократа. И вообще было смутное чувство незавершенности внутри, как будто она о чем-то забыла. О чем-то важном и родном. Но все попытки вспомнить оставались пустым звуком для ее сознания.

 Posted: 21.08.06 15:05. Post subject: Re:

Глава 9

If they hurt you
They hurt me too
So we'll rise up
Won't stop and it's all about,
It's all about us
(tATu “All About Us”)

Таксист недоуменно рассматривал девушку, сидящую на заднем сиденье, чьи глаза отражались в зеркале. На вид лет шестнадцать, от силы семнадцать, но вот в этих самых глазах читалась такая боль и усталость, что мужчина предпочел отправить подальше все свои возражения когда она подкурила первую сигарету, прикрыв кружевной салфеткой наклейку на передней панели «Don’t smoke».
Девушка была явно не расположена к задушевным беседам, поэтому водитель предпочел помолчать, изредка поглядывая на свою пассажирку – лицо в ссадинах, губа разбита, да и двигалась она как-то неуклюже, боком, но вопросы по этому поводу он предпочел отправить туда же, куда и возражения.
Через десять минут дверь синего Фиата открылась перед входом в гостиницу «Эмитриссо» и выпустила наружу Марицу Пиа Андраде.
Автобус стоял на месте, а возле него уже кружили первые пассажиры – Фран и Диего что-то поправляли в багажном отделении, перекладывая с места на место какие-то сумки, кульки, чемоданы и прочую муть… Марица предпочла обогнуть гостиницу слева и зайти через боковой вход. По идее номер сейчас должен быть пуст.
Так оно и вышло.
Она заскочила в ванну и только здесь вздохнула с облегчением. Ходить по улице стало страшно, даже при свете дня и на близкие расстояния. Пока она добиралась перебежками от такси до входа, сердце несколько раз чуть не остановилось. Похоже след от этой ночи останется надолго, но не тот физический, который девушка сейчас лицезрела в зеркале. А гораздо более глубокий.
Из сумки решено было принести косметичку и одежду, которую она почти никогда не одевала, а именно – мягкую закрытую кофту с длинными широкими рукавами, чтобы скрыть кровоподтеки на груди и боках, и самые обычные джинсы, которые непонятно как оказались в ее гардеробе (Мари подозревала, что случайно спиздела их из комплекта школьной формы). Тональный крем, тени, тушь и даже помада (чтобы спрятать кровоподтек на губе). Волосы пришлось укладывать так, чтобы передние пряди закрывали скулы. Все вроде бы тоже самое, но нет… не ее это лицо. Из зеркала смотрела девушка, лет восемнадцати, ухоженная и… женственная. В самой обычной одежде. Самая обычная. Не та роль, к которой так привыкла эксцентричная сеньорита Андраде.

- Извините… Эмм… А вы случайно здесь не видели… рыжую такую… можно сказать девушку, но несколько в извращенной форме?
Примерно с таким вопросом подходили к служащим гостиницы и просто постояльцам Мия, Мануэль и Пабло. До тех пор пока один из бразильских мачо, который подрабатывал там носильщиком не указал на кого-то за их спинами:
- Вы случайно не об этой куколке? Тогда молодой человек это у вас извращенный вкус!
Троица, словно по команде, развернулась на сто восемьдесят градусов.
- Марица! – заверещала Колуччи, но тут же заткнулась, оглядев девушку внимательным «женским» взглядом.
- Андраде, мать твою! Где ты была? – вступил в свою очередь разгневанный Ману.
- В душе… Спасибо за беспокойство. Можно ехать. А кто этот красавчик?
Девушка показала в ту сторону, где стоял Бустаманте.
- Ты что, Мари? Вообще-то еще вчера ты называла его Пабло.
- Вы что ебнулись? Я не о нем. А о тебе… - она почти вплотную подошла к бразильцу, - meu amor…
Парень не заставил себя долго ждать и обвил талию девушки сильной, загорелой рукой профессионального ловеласа. Андраде скривилась от острой боли в ребрах и быстро отпрыгнула от распоясавшегося нахала, поклявшись не приближаться более к мужчинам (ну хотя бы до тех пор, пока не заживут раны).
- Ладно, счастливо оставаться! Поехали!
И она пошла к выходу, оставляя после себя острый запах больницы, смешанный с любимым Ultrafiolet.

Андраде не успела пройти и ста метров, как ее настиг бешеный вопль сеньориты Колуччи, которая явно не очень любила упражняться в гонках на выживание. Мия отправила парней забирать остатки их вещей, а сама понеслась догонять свою непутевую сестру.
- Марица! Мари, подожди!
Ноль эмоций.
- Пожалуйста! Мне очень нужно с тобой поговорить!
- У тебя две минуты, - не оборачиваясь, сказала девушка, но все же остановилась.
- Я так не думаю.
- Колуччи! Говори, что нужно и иди дальше.
- Эмм... Ты ничего не хочешь мне сказать?
- Мда... это не лечится Миита! Чао!
- Нет, стой! Марица, я вижу, что с тобой что-то произошло? Этой ночью. Не хочешь поделиться?
- Послушай, мать Тереза, если бы я хотела, я бы сама тебе все рассказала. А сейчас отцепись от меня, - и Андраде пошла дальше по коридору, глядя вникуда.
- Мари, расскажи, тебе станет легче!
- Неужели я правда выгляжу, как непроходимая идиотка, которая не способна сама решить, как будет легче, а как нет? Что хорошо, а что плохо?! Почему вы все лезете ко мне с советами а ля "как жить дальше"? По-моему я сама вполне дееспособна.
- А иногда ты похожа на слепого котенка... Я же вижу твои синяки, замазанные Моим тональным кремом. Я вижу опухшую губу... то, как ты двигаешься. Я знаю, чувствую, что с тобой что-то случилось... Я ведь не желаю тебе зла, просто хочу помочь. Почему ты грубишь? Ни Соня, ни папа, ни Ману, ни даже... Пабло... никто не хочет причинить тебе боль, а ты сама кусаешь себя за локти и злишься.
- Не надо твоих хреновых нравоучений. И так тошно.
- Так расскажи мне... почему? Что произошло?
- Я подралась в баре с одним очень мерзким типом. Он оказался чуть сильнее, вот и все.
- Да… а теперь я чувствую, что мне на лбу кто-то нацарапал «Истеричная дура». Мари, ну неужели ты правда думаешь, что я поверю в эту херь? В людном баре, где есть, сто процентов, хоть какая-то охрана? Марица… я тебя умоляю… скажи мне, пожалуйста, правду!
- Зачем она тебе? Поставишь в рамку и на стеночку? Кому она нужна-то, моя правда? Спи, Барби, спокойно. Прорвемся.
Девушка попыталась во второй раз уйти, но что-то ее остановило. Скорее всего взгляд Мии, полный горечи и непонимания, направленный в спину.
Ноги начали отказывать хозяйке, голова предательски закружилась, а по слою тоналки потекла соленая прозрачная вода. Пол и потолок поменялись местами. Марица опустилась на колени, стараясь сохранить равновесие.
- Девочка моя, любимая. Ну что случилось? Скажи мне. Что? – Мия подбежала к сестре и села рядом, закрывая ее тело руками, словно пыталась спрятать от всего мира.
- Мне… плохо… больно… я не знаю, как это пережить… страшно… очень. Не оставляй меня, ладно? – она говорила сбивчиво, все время срываясь на хрип. Тело мелко тряслось, а дыхание было рваным, словно ей не хватало сил, чтобы вдыхать воздух.
- Шшш… Не надо плакать… все пройдет. Поверь мне. Наша жизнь, как ветер. То он сильный, уничтожающий на своем пути все хорошее… То штиль, то бриз… Все пройдет, милая моя… Ветер перемениться… Расскажи мне всё-всё. Мы что-нибудь придумаем, да? То есть ты, конечно, придумаешь. Мне с моей несчастной извилиной на многое рассчитывать не приходиться. Правда? Ну же, котенок, перестань плакать…
Мия укачивала ее, словно дитя, которое потеряло свою мать. Гладила по волосам, целовала, вытирала слезы, еле-еле сдерживаясь, чтобы не зарыдать самой. Сердце болело нещадно, от одного взгляда на это съежившееся создание.
- Меня чуть не изнасиловали, Мия…. если бы не полиция, я бы уже наверное никого из вас не увидела. Понимаешь? Ты понимаешь?
- Да, да… я понимаю… - девушка ответила на полном автомате. В голове роились страшные, странные мысли. Картинки, обрывки. Боль захлестывала с головой, била по лицу. Все силы уходили на то, чтобы не зарыдать, глядя на то, как сломали непробиваемую Андраде. Она сломалась. Мия словно чувствовала, как из нее уходят силы, чтобы бороться, верить, любить… просто жить.
- Пойдем... пойдем отсюда! - она попыталась ее поднять, чтобы увести из этого дурацкого коридора, а еще лучше из этого треклятого города, но пока, хотя бы в ванную.
- Ты меня не оставишь? Нет? Мия?
- Нет, конечно, нет! О чем ты говоришь, глупенькая? Как я могу оставить свою любимую сестренку, а? Пойдем со мной. Все будет хорошо, я узнавала...©
- Хорошо.
Сломалась.
Этого нельзя допустить. Что угодно, только не это... Какой может быть Мятежный дух, когда главная зачинщица мятежа, словно амеба.
"Господи, помоги нам…"

 Posted: 21.08.06 15:06. Post subject: Re:

Глава 10

The show must go on
Inside my heart is breaking
My make-up may be flaking
But my smile still stays on
(Queen “The show must go on”)

Ветер переменился. Устаканилось. Успокоилось.
Уже не болит, как раньше, хотя прошло не так уж и много времени. Мия была права *усмешка*. С той памятной ночи прошло где-то двое суток. Мы отыграли концерт. Все прошло замечательно. Улыбки, крики приветствия, адреналин, нескладный хор голосов, который пел наши песни, иногда даже за нас. И я улыбалась, улыбалась, улыбалась... в какой-то момент понимала, что улыбка эта фальшивая, лицемерная. Было очень противно, но подходила Мия и убеждала меня петь, выходить на сцену, потому что это было кому-то нужно. Эта девочка вообще очень меня удивила. Складывается ощущение, что она узнает о моих мыслях раньше, чем я начну думать. Она спасла меня от смерти, моральной, а затем и физической. Она не дала мне упасть туда, откуда уже нет возврата.
Странно, что никто больше ничего не заметил. Или они сделали вид, что ничего не замечают. А может, Колуччи и здесь поработала с коллективом. Не знаю.
Знаю одно, что теперь я снова хочу жить. Петь. Я снова хочу любить. Дружить. Радоваться. Ненавидеть. Синяки все еще отчетливо видны на моем теле. Зелено-желто-фиолетовые. Ребра по-прежнему болят, особенно давали о себе знать сегодня утром. А сейчас мы пытаемся решить, в какую сторону ехать. Ману предложил бросить жребий...

- Ну и?
- Что и?
- Мать твою, святую женщину, которая вырастила имбицила, можно сказать принесла жертву обществу. Куда мы едим? Нужно решить прямо сейчас и двинуться в путь. Меня заебало это место и вообще Бразилия в целом. Я хочу убраться отсюда, неужели это так не понятно. Я хочу спеть где-нибудь еще, хоть у черта на куличках...
- Туда тебе и дорога!
- Слабоумным слова не давали!
- Заткнись, а?
- Пабло прав, Марица! Так мы ничего не решим. Давайте бросим жребий, - Мануэль показал какие-то разноцветные фанты, - четыре бумажки - юг, север, восток и запад. Потом кто-нибудь ткнет пальцем в карту, в зависимости от выпавшей части света. Туда и поедем. Согласны?
- Да, сеньор! - скривилась Андраде.
Ману только глубоко вздохнул.
- Итак, я вытягиваю... - послышался шелест оберток.
- Стой. Я придумала лучший вариант.
- Лухан! Сейчас мы опять будем спорить полчаса!
- Нет! Смотрите, у меня в компьютере есть список всех географических объектов. Я нажму вот сюда, а Марица скажет стоп. Где курсор остановится, туда и поедем!
- Отлично... почему именно Марица? Она нас на Северный полюс затащит, я точно знаю.
- Бустаманте...
- Что?
- Ты сегодня очень много разговариваешь... Давай Лухан! Я согласна!
- ОК. Начали.
В салоне автобуса стояла полная тишина. Слышно было только, как работает процессор ноутбука, с которым Линарес не расставалась никогда.
- Ну хватит уже!
- Еще нет.
Через минуту Андраде наконец соизволила сказать "Стоп!"
- Ну что там? Что?
- Хм... остановились на... эммм... Лон-гюй-он, - по слогам прочитала Лухи. - Я понятия не имею где это...
- Приехали...
- А что там дальше?
- Лондон, Великобритания.
- Серьезно? Круто! Туда и поедем! - завопила Марица.
- Окстись, ненормальная! Ты может, знаешь английский? Или тебя там кто-то ждет? - приструнил ее Пабло. - Или мы туда слетаем через океан.
- Так. Первое - у нас есть универсальный язык - музыка. Второе - там живет твоя мать, которая помниться мне приглашала нас в гости. И третье (специально для таких придурков, как ты) - есть такие вещи как паром, только большой, куда может спокойно поместиться автобус и мы вместе с ним. Так что... я думаю - договорились!

Итак, было решено ехать в Лондон. На свой страх и риск мы хотели уплыть в совершенно другой мир, в другую страну, на другой континент. Об Англии не понаслышке знала только Фернанда, да и то, ее информация не сильно нам помогла. Про жизнь королевской семьи захотела послушать только Лаура.
Марица и Пабло все время ругались. Каждые пять секунд, которые они находились в пределах досягаемости друг друга. Слушать стало невозможно, поэтому мы с Ману решили пойти в порт и узнать все подробности отправки нашего «микро» автобуса в Туманный Альбион. На самом деле мне было страшно. Переехать границу, это не проплыть расстояние почти в десять тысяч километров.
Мануэль сказал, что все будет хорошо. А у меня нет причин ему не верить.
Еще я боюсь за Марицу. Страшно оставлять ее одну, а особенно в окружении одноклассничков. Пабло, в частности…

- Зачем ты идешь за мной?
- Затем, что боюсь…
- Чего это боится наш супер-крутой мачо? А?
- Что ты наделаешь глупостей.
Марица тяжело вздохнула.
- Послушай, Пабло, ты мне ничего не должен. Я тебе тоже. Нет нужды оберегать меня, чтобы успокоить свою совесть. Я сама по себе. Ты сам по себе. Возвращайся обратно, я хочу погулять одна.
Она говорила это так устало, медленно. В голосе нет эмоций, в глазах – пустота. От этого взгляда веяло лондонской сыростью. Бустаманте поёжился. То ли от холода, то ли от ее слов.
- Я не хочу забывать тебя, Марица. Слышишь? – он подошел ближе. – Я люблю тебя и не хочу ничего с этим делать. Неужели ты убила в себе все наши воспоминания?! Я не верю.
- Не то, чтобы убила… я создала иллюзию убийства и не хочу от нее отказываться. Оставь меня, ладно?
- Нет.
- Зачем ты нарываешься на ссору?
Больше всего пугало полное отсутствие всякого присутствия интонации. Пабло закрыл глаза, запустив обе руки себе в волосы. Он действительно не знал, как избавиться от этого наваждения. В тот вечер, когда они отвоевали школу у Серхио, все казалось предельно простым и понятным: Мари в него не верит, а значит, не любит, а значит незачем себя мучить. Обида убила в нем способность рассуждать здраво и смотреть дальше завтрашнего дня. А сейчас так хочется все вернуть на исходную…
Пока он рассуждал, Андраде уже ушла довольно далеко. Она шла, низко опустив голову, еле переставляя ноги и не глядя ни на что вокруг. Пабло не придумал ничего лучшего, чем догнать ее, развернуть к себе и поцеловать, хотя внутренний голос пискляво советовал прикрыть в этот момент все жизненно-важные органы, в особенности детородный. Послав на хер ехидного обитателя своей головы, парень побежал выполнять свой план.
- Марица, подожди!
- Что-то еще?
- Да!
Все произошло в точности так, как ему часто снилось. Девушка не сопротивлялась, может потому что, просто устала, а может, ей и самой хотелось обнять самого любимого человека на свете, спрятавшись за его спиной от мира и всех его обитателей. Руки Пабло жадно прижимали к себе ее маленькое хрупкое тело, не замечая того, что Мари вздрагивает от каждого движения.
Сердце начало биться вдвое быстрее, в кровь буквально хлынул адреналин, в голове почти не осталось мыслей, только одна – рядом с ней, рядом с ним… но… Одна ладонь парня начала жить собственной жизнью медленно продвигаясь вниз, сначала на бедро, а потом еще ниже…
От этого движения Марица отскочила от парня с совершенно безумными глазами, полными паники и ужаса. Руки тряслись, словно у нее была очень сильная ломка. Страх сдавил горло огромной железной перчаткой. Воздуха катастрофически не хватало.
- Что случилось?
Девушка вытянула вперед обе руки, будто защищалась от него, и стала пятиться назад.
- Марица, что случилось? Я сделал тебе больно? Ответь мне…
- Не подходи ко мне. Пожалуйста.
Пабло сделал маленький шаг вперед и протянул правую руку, словно она стояла на краю пропасти.
- Я тебя умоляю. Не подходи ко мне. Больше никогда. Пожалуйста.
- Сначала ты объяснишь в чем дело, а потом я выполняя твою просьбу. Я уйду и больше не появлюсь в твоей жизни. Успокойся, ладно? Я не буду тебя трогать.
Она покачала головой. Перед глазами снова поплыли круги, затем появились картинки. Бар. Улица. Чьи-то шершавые руки на ногах, на лице, руках… Удар. Привкус крови. Боль. Темнота. И страх, дикий, пожирающий мозговые клетки. Совершенно неконтролируемая паника.
Девушка сделала еще шаг назад и упала.
- Мари, милая… господи…
Пабло подбежал к ней и схватил на руки.
Теперь страх передался и ему тоже. Он решительно не знал, что делать. Он не знал, в какой стороне больница. И почему на улицах так пусто, когда его любимая девушка не с того, ни с сего падает в обморок. Сердце защемило, отчего парень еще крепче прижал свою ношу к себе. Он решил вернуться к трейлеру, все-таки на колесах найти больницу быстрее, да и еще там куча девчонок, которые смогут оказать первую помощь. И Мия. Если есть Мия – не нужен никакой врач (по крайней мере, Марице).

 Posted: 22.08.06 11:42. Post subject: Re:

ааа солнце
какая прелесть
ты все таки написала продолжение
такая радость для меня
знаешь мне кажется что вот прода по настроению не чем не отличается от предыдуще написанных частей
в общем я сейчас прыгаю от радости, что наконец то дождалась
спасибо тебе
конечно немного грузоватенький, но не теряет своей привлекательности фик
а Мари здесь такая, такая
в общм пытается спрятать свою боль за грубостью и безраличием
жду, жду опять

 Posted: 27.08.06 16:30. Post subject: Re:

 Posted: 27.08.06 16:33. Post subject: Re:

Глава 11

Life is a mystery,
Every one must stand alone
I hear you call my name
And it feels like home
(Madonna “Like a prayer”)

Тогда я пережил самые ужасные минуты моей жизни. Я нес ее «домой», стараясь не сделать больно или *улыбка* не уронить… самое страшное это то, что я совершенно не подозревал, что в моем поведении вызвало такую реакцию. В обычном варианте я бы скорее всего не смог иметь детей, получил несколько не очень лестных характеристик, но не более того. Я старался понять, что случилось, и злился на собственную тупость. К счастью Мия и Мануэль уже вернулись из порта и готовила автобус к отправке. Колуччи мгновенно оценила обстановку и велела нести Марицу наверх, а потом отчистить помещение. Она тоже ничего мне не сказала. О том, что случилось на самом деле, я узнал только через день. Когда мы только-только отплывали в Лондон на огромном корабле, Марица наконец спустилась и сама позвала меня поговорить. Я подозреваю, что это было влияние Мии.

- Пабло… задержись на секунду…
- Слушаю.
- Нет, давай не здесь. Не хочу, чтобы знал кто-то еще… да и тебе не стоит… ладно, забудь…
- Ну уж нет, раз начала, давай заканчивай. Что произошло с тобой? Я что-то сделал не так?
- Нет… то есть да… Уфф… я сама запуталась. Идем в каюту, я объясню. Попытаюсь.

- Солнышко, а ты уверена, что после того, что случилось, разумно оставлять ее и Пабло наедине? Мне кажется, это чревато последствиями…
- Более чем уверена, Ману… Я не смогу ей ничем помочь. К сожалению, моей поддержки будет мало.
- Ты по-прежнему не хочешь мне рассказать почему она так отреагировала на него?
- Очень хочу, но не могу. Марица либо сама скажет, либо мне разрешит, тогда и поговорим.
- Ладно, а пока предлагаю пройти в нашу каюту… ненадолго… Ммм?

- Почему ты мне ничего не сказала сразу? – Бустаманте бегал по каюте, заламывая руки, то за голову, то за спину. Он то садился на кресло, то снова вскакивал и начинал метаться. – Я бы их нашел и убил голыми руками.
- Во-первых, прекрати орать, как попугай с подпаленным хвостом. Во-вторых, поэтому и не сказала. А в-третьих, подумай сам… ну как бы я смогла рассказать тебе о таком, если даже Мия из меня клещами вытянула. Перестань вести себя, как ребенок. И успокойся.
- Марица… Ты сама понимаешь, что говоришь? Как я могу успокоиться, зная, что тебя могли не только изнасиловать, но и убить?! Как бы я без тебя прожил, а?
Пабло присел перед ней на корточки и уткнулся лбом в ее колено, захватив девушку в плотное кольцо своих рук.
От его прикосновения она снова вздрогнула, но затем заставила себя расслабиться и по возможности перестать каждый раз вспоминать тот кошмар. Это же ее Пабло. Ее любимый человек, которого она порой ненавидела до зубного скрежета, но это не важно. Она осторожно дотронулась до его волос.
Внутри, где-то в области сердца, предательски защемило. Захотелось самой разрыдаться и уткнуться в его грудь, схватить за ворот рубашки и никогда больше не отпускать. Чтобы их никто не нашел. Но реальность всегда сильнее. Обида на Пабло, которая в какой-то момент утихла, сейчас разгоралась с новой силой.
Где он был, когда ее чуть не отъебали какие-то отморозки? Когда ее действительно могли убить? В совершенно незнакомом городе. Ночью. Он оставил ее одну. Да, она сама поперлась туда, никого не предупредив. Но и он тоже хорошо – даже не попытался найти ее, а предпочел попросту напиться. Хотя, с другой стороны, они в очередной раз поссорились…
Марица понимала, что каждая ее новая мысль полностью противоречит предыдущей, но ничего не могла с собой поделать. Мощный стереотип, который выработался у нее за два года («Поверить Бустаманте – значит сделать себе больно») снова завладел ее уставшим мозгом, как рефлекс собаки Павлова. Она не хотела принимать то, что сейчас у ее ног сидит парень без фамилии и без адреса. Просто Пабло.
Нет! Пабло Бустаманте!
- Бустаманте! Вставай! Хватит телячьих нежностей. Все хорошо, что хорошо кончается.
- Ну, нет, Андраде! Теперь хер я от тебя отойду дальше, чем на десять метров, даже в туалет со мной будешь ходить, - парень воспринял ее слова, как шутку а-ля «Спирито» и еще сильнее сжал девушку в своих объятиях.
- Во-первых, избавь меня от своей интимной жизни. Во-вторых, ты не понял меня Пабло. Мне не нужна твоя забота. Я прекрасно справлялась и справляюсь без тебя, и поверь мне, справлюсь и дальше.
- Но… Марица… Я думал, что…
- Когда ты думаешь, ты похож на индюка, так что заканчивай с этими глупостями.
Пабло резко поднялся на ноги, девушка даже вздрогнула от неожиданности. С минуту он вглядывался в ее абсолютно безжизненное лицо, затем резко развернулся и вышел из каюты, чеканя шаг, словно заключенный, шедший на расстрел.
Когда за ним закрылась дверь, Марица вздохнула с облегчением. Она уронила голову на руки, зарывшись пальцами в уже прилично отросшие волосы.
- И ведь никто не скажет правильно ли я поступила…
«Только ты можешь об этом судить…» - сказал внутренний голос, подозрительно похожий на сопрано Мии Колуччи.

Все были уверены, что они расстались окончательно. Слишком много осталось невысказанных обид. Нечего объяснять. Нечего прощать. Мы плыли без малого девять суток, и за все это время, они не обмолвились ни словом. Но хуже всего приходилось на репетициях. Когда мы собирались вчетвером в одном помещении, обида и злость под руку уходили гулять. Пабло и Марица пели свои партии так, словно в последний раз. Каждый из них пытался донести до другого скрытый смысл, но строчки обрывались, слов не хватало, а додумывать они оба не умели никогда. Каждый раз мы с Мией уходили репетировать наши совместные и сольные песни куда-нибудь еще, оставляя их наедине петь “Dije Adios”, надеясь, что они помирятся, выговорятся, но все оставалось по-прежнему. Секунды собирались в минуты, они сменяли часы, а те перетекали в сутки… до того очень памятного дня высадки на чужой английской земле.

Лондон встретил их январским холодным утром. От резкой смены времени года и, соответственно, температур, половина заболела еще у берегов Франции (по крайней мере, им сказали, что они находятся именно там). Поэтому здоровыми сошли на знаменитый Альбион только Марица, Фернанда, Викко, Рокко и Фран. Все остальные хрипели и не отрывали платков от красных обветренных лиц. Особенно по этому поводу переживала Мия, которая, как истинная леди, в тайне от Мануэля надеялась быстренько охмурить всех лондонских денди.
Андраде же не стала терять зря время и, схватив за руку глупо улыбающуюся Фернанду, ушла покупать местную sim-карту, так как ее перестала действовать уже через день после отплытия. Пока аристократка объясняла девушке в супер-маркете, что им нужно (безостановочно жестикулируя и хихикая), Марица молча рассматривала смутно знакомые из школьного курса слова, нарисованные на табличках, испытывая странную ностальгию по своей стране и родному испанскому наречию. Только сейчас она начала понимать, что они приехали не только на континент с совершенно иным климатом и культурой, но и туда, где их совсем никто не знает и знать, вероятнее всего, не желает. Девушка даже не представляла, что делать дальше, после звонка Море, на который она более чем рассчитывала.
Через пару минут подошла по-детски счастливая Фернанда, сжимая в руке пластиковый прямоугольник местной сотовой связи с кипой документации.
- Марица, на тебе лица нет! Неужели ты не рада? – спросила Байрон, когда они уже подходили к автобусу, который ребята успели согнать с корабля.
Девушка как-то обреченно посмотрела на море, словно искала глазами очертания Южной Америки вдали.
- Рада.
- Очень заметно, аж в глазах рябит. Ты чего скуксилась? Это же Ев-ро-па! – от этого слова Мари даже вздрогнула, так сильно ей это напомнило «Ко-луч-чи» в не лучшие годы. – Если сможем здесь выступить, откроются такие перспективы, о которых в Буэнос-Айресе мечтать не приходилось.
- Да, да… ты права… но все же стоило начать хотя бы с Испании.
- Где же твой оптимизм, Спирито?
- Андр… Алло, Мора?
- Ммм… да… а с кем имею честь говорить?
- Марица Андраде. То есть для вас Спирито…
- Ааа! Здравствуй, дорогая! Какими судьбами меня вспомнила? Что-то с Пабло?
Марица снова вздрогнула. «Паранойя, не иначе»
- Нет-нет… с ним… почти все в порядке…
- Почти? Что случилось опять?
- За исключением того, что нас занесло в Лондон? Ничего особенного… Ехали мимо, решили заскочить на чай… к пяти успеем?
- Стой! Не так быстро!
- ОК. Скажу короче. Мне нужен ваш адрес. А потом все обсудим.
- Но, милая… я сейчас в Милане по работе, и смогу приехать только через две недели…